Потом Ноэми сказала:
Сегодня ночью Вооз веет в поле ячмень. Иди туда и, когда найдешь его спящим, разбуди и останься в поле. И принесешь домой хлеб, которым мы будем питаться завтра.
Так оно и вышло. Руфь пошла ночью в поле и разбудила Вооза мягким прикосновением не спала до рассвета меж снопами ячменя. утром принесла зерно для хлеба и лепешек, которыми они с Ноеминью питались.
А потом Руфь сказала свекрови:
Меня терзает мысль, уж не стала ли я продажной девкой? Ведь ради хлеба насущного я провела ночь с мужчиной.
Но Ноеминь возразила:
Ничего дурного ты не сделала, доченька. Разве Вооз обошелся с тобой неласково? Нет. Он щедро одарил тебя своей милостью, позволил тебе утолить голод. Разве нельзя отблагодарить его за доброту? А чем же отблагодарить лучше, как не любовью? А чем же проявить любовь, как не дарением того, что тебе всего дороже? Чем больше ты ценишь в себе женщину, ценишь свое женское достоинство, тем больший дар ты приносишь тому, кто тебя накормил. Продажная девка заслуживает презрения не потому, что отдается за хлеб насущный, а потому, что втайне сама она себя презирает. То, что она отдает, для нее не имеет ценности. А для тебя это великая, величайшая ценность. Ипотому ты смогла проявить величайшую и настоящую благодарность.
Но разве я не отдала свою любовь за хлеб насущный? - спросила Руфь.
А разве бывает любовь, которая действительно ничего не требует? - спросила, в свою очередь, Ноеминь. - Если есть такая, то честь ей и хвала. Но среди людей она встречается редко. Любовь требует, по меньшей мере, взаимной любви. А ты пожелала взамен только хлеба. Его на этом свете всегда не хватает, и все же он встречается в большем изобилии, чем любовь или доброта. Да ведь и людям хлеб нужнее, чем любовь, ведь сначала нужно утолить голод, а уж потом жажду сердца. А ты приняла только хлеб.
Но я отдала взамен свое тело.
Отдала в знак своей благодарности за хлеб, который приняла. Ты выразила благодарность наилучшим доступным тебе способом, ибо высоко ценишь свое женское достоинство. Значит, принимая имущество, служащее только для поддержания твоей жизни, отдала взамен имущество, несравнимо более ценное - частичку твоей души. Ты проявила великодушие и щедрость, что делет тебе честь. Ты не только не запятнала себя ничем недостойным, но привела доказательство добродетели, заслуживающей всяческого уважения.
Беседа свекрови с невесткой продолжалась до того момента, когда от Воза пришла весть, что он хочет взять в жену Руфь Моавитянку. Таким образом, Вооз показал, как высоко он оценил добродетель Руфи. И стало очевидным, что Ноеминь правильно оценила ситуацию.
В этой истории нет ничего, что заслуживало бы осмеяния или презрения. Напротив, она доказывает, что смех наш часто бывает бессмысленным, возмущение - фальшивым, а презрение - безумным и глупым, когда мы изливаем их на кого-то, кто готов выразить кому-то благодарность за хлеб насущный, а благодарность оказывается любовью. Скорее, нужно восславить щедрость женщины, отдающей лучшую часть себя за кусок хлеба. Ибо, как справедливо заметила Ноеминь, даже в долине голода (а может быть, как раз в долине голода) легче найти хлеб, чем благодарность за хлеб.
Иаиль или:
Тупики героизма
Это история двух женщин и одного мужчины, которые, однако же, не составляли треугольника, история Деборы, Иаили и Сисары. Первые две были женщинами, а Сисара - мужчиной. А произошло между ними вот что.
Иегова разработал для себя специфическую, но последовательно применяемую систему опеки над своим народом. Каждый раз, когда народ пренебрегал соблюдением каких-нибудь установленных свыше инструкций, Иегова отдавал его в руки врагов. Враги путем военных захватов превращали иудейский народ в невольников и издевались над ним, что было мочи. Каждый раз, попадая в неволю, народ осознавал, что нарушил некие божественные установления, что, в свою очередь, будило в нем раскаяние и склонность к исправлению, благодаря чему он снова освобождался; этот саморегулирующийся механизм действовал безотказно и точно, как электронный мозг.