Красавица-танцовщица Саломея влюбилась в пророка Иоанна. Пророк Иоанн содержался в узилище в королевском саду под охраной вооруженных жандармов, но часто выходил погулять в сад. Выходя по утрам из дома, Саломея проходила мимо узника. Высокий бородатый и сильный, он стоял, заложив руки за спину, у высокой пинии, Стоял неподвижно, провожая ее взглядом своих зеленых глаз, и Саломея читала в его взгляде, насколько он был уверен в истине, которую провозгласил, и насколько ничто не могло его тронуть. Он стоял так часами, как статуя, глядя в пространство, молчаливый, полный брезгливой снисходительности к людям, которые его окружали. Иногда стражи от скуки вступали с ним в разговор, и на их вопросы Иоанн отвечал кратко и без колебания.
А знаешь ли ты, Иоанн, - спрашивали они, - что тебе грозит смерть?
Знаю, братья, - отвечал Иоанн, произнося слово «братья», которое как бы уравнивало его с солдатами, таким образом, что каждый чувствовал оказанную ему честь.
Ты еще молод, Иоанн, - говорили солдаты, - стоит ли так умирать, неизвестно, за что.
Стоит, братья, - говорил Иоанн. - И известно, за что.
А за что умираешь?
За истину, братья.
А что такое эта истина? - спрашивали солдаты, которые все больше скучали.
Истина, братья, заключается в том, что человек умирает только один раз.
Тут солдаты кивали головами и с жалостью говорили:
И за такую истину, известную каждому ребенку, ты умираешь? Эх, Иоанн, с головой у тебя неладно!
Солдаты отходили в сторону, играли в кости, ругались и пили вино. Люди они были добрые, неученые и спокойные. Стерегли Иоанна потому, что им приказали, но не питали к нему ненависти.
Саломея, элегантная Саломея, ежедневно проходила мимо одетого в рубище пророка и иногда останавливалась в сторонке, чтобы прислушаться к этим разговорам. Словно завороженная, она смотрела в глаза пророка, а он иногда удостаивал ее равнодушным, без улыбки, взглядом.
Много дней проходила прелестная танцовщица Саломея мимо узника, и каждый день немного дольше задерживалась у его дерева. И, наконец, решилась заговорить с ним.
Ты сказал, пророк, что человек умирает только раз. Но ведь все это знают, что же это за наука?
Никто из вас об этом не знает, - отвечал Иоанн. - Если бы ты об этом знала, Саломея, ты бы перестала улыбаться.
Не знаю, о чем ты толкуешь, пророк. Но даже будь это так, что мне проку в истине, если, узнав ее, я перестану улыбаться?
Никакого, Саломея, Саломея. Никакого. Прок от истины только тот, что ты ею владеешь. Ничего больше, Саломея, Саломея.
И тогда танцовщица промолвила так тихо, что ее не услышали стоявшие рядом стражники.
Ты хочешь научить меня своей истине, Иоанн?
Она не моя, Саломея; это и твоя истина, хоть ты об этом и не знаешь, это правда для всех. Я научу тебя ей, но ты не станешь от этого счастливой. Научу тебя, потому что люди должны знать свою правду.
С тех пор Саломея каждый день приходила к пророку Иоанну, а он каждый день суховатым, монотонным, почти усыпляющим голосом рассказывал ей о великой истине. Уцелели лишь фрагменты из дневника Саломеи, в котором она записывала свои беседы с Иоанном. Можно прочесть лишь обрывки фраз вроде такого: «... поскольку все, что имеет конец, будь оно так же огромно, как дорога до неба, равно бренно». Или такого: «.если все, что конечно, есть источник отчаяния, то тем большее отчаяние сулит то, что бесконечно». Или такого: «... а когда поймешь, не обретешь покоя. Покинешь ночью свой дом и свой город, ибо ты не принадлежишь ему, и своих родителей, ибо не принадлежишь им, и своих детей, ибо не принадлежишь им. Ты отправишься на поиски, и возжаждешь лишь одного: вечно возражать тому, что есть, а как только возразишь, возразишь собственному возражению, пока, наконец.».
Каждый день Саломея ходила на учебу к Иоанну-пророку, и каждый день улыбка гасла на ее лице, но каждый день она все лучше и прекрасней танцевала перед царем. Она едва касалась стопами земли, а всем взирающим на нее казалось, что танцует не Саломея, но воспоминание о ней, ибо столь прекрасные вещи случаются только в воспоминании.
И полюбила Саломея пророка, и Иоанн непрерывно и болезненно таился в ее памяти, и питался ее памятью, как паразит питается деревом.
И Иоанн-пророк полюбил Саломею-танцов- щицу и каждый день с тоской ожидал минуты, когда она появится в его узилище, куда стражники впускали ее с поклоном, ибо она была дочерью царской любовницы. И Иоанн напоил ее своею мудростью, и Саломея с трудом несла тяжесть его печального знания.