– Вы сегодня прекрасно выглядите, – сказал он ей.
Она выбрала темно-синий костюм с белой блузкой. Ей хотелось выглядеть впечатляюще профессиональной, когда они встретятся с француженкой.
– Я хочу знать больше о том, кто может следить за мной.
– Так, ничего, – успокоил он ее, когда они шли к выходу из пиццерии. – Просто предосторожность. Хотелось бы, чтобы о нашей беседе никто не знал, поэтому мы и принимаем некоторые меры предосторожности. Взгляните! Я как следует подготовился к нынешнему вечеру. – Он что-то вынул из кармана и приколол на лацкан пиджака.
Она наклонилась поближе, чтобы рассмотреть, что это такое, при тусклом уличном освещении. Это был голубь с оливковой ветвью в клюве – украшение, несколько необычное для полиции Буэнос-Айреса.
С напыщенным видом Фортунато представился:
– Перед вами доктор Мигель Кастелли, адвокат, специалист по правам человека, консультант «Международной Амнистии».
Она посмотрела на новоиспеченного адвоката по правам человека:
– Мигель… мы не будем писать об этом в отчете, о'кей?
Он открыл дверцу синего «форда», и она вопросительно посмотрела на него, прежде чем сесть в машину:
– Это чья машина?
– Так, я ее одолжил. У моей полетели тормоза.
Танцзал находился в подвале Армянского общества взаимопомощи, помещение было метров пятьдесят в длину. С баром в одном конце и местами для сидения человек на двести с лишним, расположенными вокруг натертой танцевальной площадки. Динамики надрывались аргентинским роком, но, по словам бармена, в десять часов заиграют танго и все начинающие смогут получить первый урок бесплатно.
– Придет ли сегодня француженка? – спросила его Афина.
Он хмуро ответил:
– А кто ее знает?
Она заняла маленький столик, пока Фортунато ненадолго удалился, и двое молодых людей, сидевшие за несколько стульев от нее, заулыбались ей и стали завязывать разговор. Она умеет танцевать танго? Отвечая на вопросы, она смотрела мимо них, оглядывая помещение. И тут она увидела лицо, от вида которого у нее заныло под ложечкой.
Прислонившись к стене, стоял Фабиан в неописуемом твидовом спортивном пиджаке и смотрел на нее. Когда они встретились глазами, он широко осклабился и поднял руку, как будто говоря: «Конечно же!» Он стал пробираться к ней через толпу.
– Фабиан, я думала, вы терпеть не можете танго!
– Я предоставляю ему еще одну возможность. Это же моя культура, правда? И, кроме того, здесь чувствуется особенное социальное движение, и мне это нравится.
Она не поверила ни одному его слову, но сделала идиотскую мину:
– Ara, значит, женщины!
Он пожал плечами:
– Вы уже знаете меня, Афина. Но, наверное, это судьба, чтобы мы с вами станцевали танго. Я здесь. Вы здесь…
– В общем-то, я здесь с комиссаром Фортунато. Он сказал, что мне нельзя уезжать из Буэнос-Айреса, не научившись нескольким па.
– Так это еще лучше! Мы можем посидеть вместе, выпить бутылку шампанского! Я присоединюсь к вам.
Она изобразила самый большой энтузиазм, и он, втиснувшись между стоявшими чуть ли не вплотную столиками, подтянул к себе стул. Двое молодых людей за соседним столиком разочарованно переглянулись.
– Вы одеты очень спокойно, Фабиан. Это для меня как-то неожиданно.
– У меня было очень спокойное настроение, Афина. Хочется же иногда подумать о вечном. Но вы! – Он ощупал взглядом ее тело. – Очень… – Он распрямил плечи. – Вот такая. Суперкомпетентная! Профессионал! Но все же с этакими флюидами сексуальности, чисто вашими. – Казалось, эти слова он роняет механически, стараясь при этом заглядывать ей за плечо в направлении входа. – А вот и комиссар! Превосходно!
Подошел Фортунато:
– Добрый вечер, Фабиан.
– Комисо? Как приятно. Я настаиваю, чтобы вы позволили мне угостить вас бутылкой шампанского!
– Что-то не замечал, чтобы ты был любителем танго.
– Если сказать правду, я больше люблю рок-н-ролл. Я не tanguero, как вы, Мигель, или как комиссар Бианко. Он поет, верно?
– Он поет, – безразлично произнес Фортунато.
Пока Фабиан пытался привлечь внимание официантки, Афина обменялась взглядами с Фортунато. Они понимали друг друга: Фабиан заявился сюда, чтобы найти француженку. Если они хотят поговорить с ней наедине, лучше всего будет подождать на улице и там перехватить, но для этого нужно избавиться от этого непрошеного хозяина стола. Принесли шампанское, и она изобразила искреннюю благодарность, когда Фабиан разливал вино по трем бокалам. Она подождала несколько минут, потом сделала огорченное выражение лица:
– О! Мигель. – Она смущенно поежилась, используя опыт притворства десятка неудачных свиданий. – Извините меня, но мне нужно поскорее в отель. – Оба мужчины озабоченно посмотрели на нее. Она ссутулилась. – Это женское. Я не была готова… Извините, Фабиан. Позвольте отдать вам деньги за шампанское.
Фабиан великодушно отказался от денег:
– Нет! Даже не может быть разговора об этом. – Но видно было, что он не на шутку встревожился.
– Пойдемте побыстрее, – обратилась она к комиссару и встала.
Фабиан тоже встал:
– Я с вами. Провожу вас до машины.
– Но шампанское…
– Ничего страшного.
– Действительно, Фабиан, мы дойдем одни!
– Нет-нет!
Нужно было во что бы то ни стало его спровадить. В любую минуту может появиться француженка, и если они от него не отделаются, то потеряют самый лучший шанс встретиться с ней. Афина лихорадочно придумывала объяснение, пока они пробирались между столиками, но Фабиан буквально прилип к ней. Как пиявка, он шел в десяти-пятнадцати сантиметрах от нее и отпускать их не собирался. Музыка прекратилась, танцующие хлынули к своим столикам, и группа развеселившихся молодых людей случайно оттолкнула ее на полшага назад. Фабиан по инерции ткнулся в нее, и после мгновенного негодования ее осенило. Она настолько была уверена в правильности пришедшей ей в голову мысли, что не стала раздумывать. Она тут же обернулась и дала ему пощечину, да с такой силой, что заболела рука:
– Перестаньте меня лапать!
От удара Фабиан качнулся назад и никак не мог понять, что произошло:
– Я случайно!
– Не врите! Вы пристаете ко мне со дня моего приезда! Думаете, можете в комнате, полной народу, тискать меня, как животное? В чем дело? Ступайте найдите себе проститутку и заплатите за это!
– У проститутки можно кое-чему поучиться.
– Скотина! Не смейте разговаривать со мной таким тоном! – Она размахнулась, чтобы еще раз ударить его, но он перехватил ее руку и удерживал в воздухе. На миг их взгляды скрестились, Фабиан попытался самодовольно ухмыльнуться, и в тот же момент она вывернулась и с размаху другой рукой залепила такую пощечину, что на ее звук оглянулись все стоявшие вокруг.
Он смотрел на нее, ничего не понимая.
– Puta! – прошипел он. От его заносчивости плейбоя не осталось и следа.
И в какой-то момент она подумала, что он может ответить ей на удар.
Между ними вдруг встал Фортунато.
– Фабиан… – ровным голосом произнес комиссар.
– Отстань от нее, tarado![100] – горячо вступился за нее еще один. – Отстань, не то набью тебе морду! – Это был один из тех двух молодых людей, с которыми десять минут назад начала флиртовать Афина.
– Заткнись, boludo, а то просидишь следующие три месяца в calaboso.
– А ты пролежишь три месяца в больнице! – Молодой человек потянулся через плечо Фортунато и кулаком огрел Фабиана по голове. Фабиан вырвался из толпы и набросился на него.
Комиссар использовал свой лучший миротворческий голос:
– Ладно, ладно, Фабиан. Мы ушли. Оставайся здесь и повеселись.
Они протолкнулись через толпу, пока Фабиан пытался разобраться с теми двумя молодыми людьми. Когда Афина посмотрела назад в лестничный колодец, все трое вцепились друг в друга, махали кулаками и бодались, как разъяренные бычки, и к ним уже двинулись вышибалы. Через несколько секунд они были в светлом, спокойном вестибюле.
– Он что, и в самом деле вас лапал?
Она наклонила голову на плечо и сморщила нос: