Да светлое и прекрасное, что так никогда и не повторилось.
Я так любила Клео. Любила и гордилась ею. Я много лет назад выбрала ее своей подругой, и это был прекрасный выбор. И я поняла это давным-давно, а не сейчас, когда она повзрослела и стала еще более замечательным человеком. Все эти годы мне было хорошо с ней, она всегда умела рассмешить, умела сделать жизнь веселее и интереснее. Я ничего подобного не могла сказать ни о ком из тех, с кем начинала свою жизнь и кого даже больше любила: о Тодде и Сюзанне, о Кэсси и Сьюэллен. Кэсси и Сьюэллен никогда не причиняли мне боли, и были очень дороги мне, но никогда не заставляли меня так смеяться, как это удавалось Клео.
Но теперь мне было не до смеха. Клео вспоминала прошедшие дни — дни нашей юности и глаза ее светились. Когда же я вспоминала их, то чувствовала лишь боль и печаль.
— Так все-таки скажи мне, могу я сыграть свадьбу в твоем доме на Рождество? Я тебе объясню, почему прошу тебя. Если я буду выходить замуж в Далласе, то мама поставит на голову весь город, устроит грандиозный праздник, а как раз этого мне бы не хотелось. Кроме того, она уже сделала это, когда сама выходила замуж. Я не могу устроить свадьбу в своем доме, потому что там мы жили с Лео, и это будет не очень хорошо. Я не хочу, чтобы это было в гостинице или еще каком-нибудь казенном месте. Я хочу выйти замуж в доме, полном любви, как твой дом, Баффи. Это принесет мне удачу и счастье. — Она ошибалась, но как я могла сказать об этом счастливой невесте? — Но хочу тебя предупредить, — продолжала Клео, — тебе не придется ничего делать. Я сама все приготовлю.
— Ничего подобного, Клео Пулитцер! — сказала я, прищуриваясь. — Невестой здесь ты можешь быть, но это мой дом, и я сама подготовлю все, что надо. Последнее время ты и так много мной командовала. И к этой свадьбе все приготовления буду делать я. И я не стану пользоваться услугами фирмы «Мэйсон и Роузен». Ты будешь гостьей на собственной свадьбе!
— С огромным удовольствием, миссис Кинг.
— А что будет с твоей долей в деле? Сьюэллен мне ничего не говорила.
— Да, это! Мы с Сьюэллен думали, что, может, ты выкупишь мою долю. Сьюэллен будет заниматься едой, а ты будешь делать то, что делала я. То есть организационная и деловая часть. Если ты постараешься, то, возможно, станешь работать не хуже меня.
— Скромность никогда не была одной из твоих добродетелей, Клео. — Мне стоило об этом подумать. Может, именно это поможет мне как-то отвлечься, заполнить пустоту в своей жизни. — А если я не захочу?
— Сьюэллен сказала, что тогда она будет заниматься всем одна. Она говорит, что ей бы очень хотелось, чтобы ты вошла в это дело, но если нет, то она наймет человека для стряпни, будет лишь давать указания, а сама займется деловой частью и планированием.
Значит, у Сьюэллен дела обстоят таким образом. Она приспосабливается. Растет. Развивается. Как и сама Клео. Как и Поппи. И даже Сюзанна. Только мы с Кэсси остались там, где и были, завязнув в своем прошлом, пока все вокруг нас двигались, росли, отдалялись.
99
Пошли слухи о том, что «Белая Лилия» к Рождеству вернется домой. Сначала в коробках. К весне она уже выйдет на экраны. Оказалось немного иначе. Теперь уже говорили, что фильм будет на следующей неделе в коробках в Нью-Йорке. Тем временем приближалось Рождество и день свадьбы Клео. А Гэвин поехал на Рождество в провинцию к своей семье, а затем отправится на север. Далеко-далеко…
Я была в растрепанных чувствах. Я знала, что этот день приближался, но были ли мы готовы сказать друг другу: «Все кончено, прощай»? Однако мне приходилось справляться с переживаниями и похуже этого, разве не так? И я начну страдать завтра, но не сегодня. Сегодня — счастливый день. Рождество для детей и свадьба — для Клео.
По желанию Клео гостей приглашалось немного, однако мы с большим удовольствием составляли список приглашенных. Она не хотела, чтобы сюда приехала половина Техаса, поэтому мы решили, что из Далласа мы пригласим сорок человек: Лейлу и ее мужа, Дюка, отца невесты и еще его брата, Дика, и его сына Динки с женой.
— Почему его зовут Динки? — спросила я. — Что за ужасное имя?
— Это просто прозвище. Подожди, вот когда увидишь его, тогда поймешь.
— Скажи сейчас.
— Ну, понимаешь, в Дюке шесть футов четыре дюйма, а в его брате Дике — шесть, в Дейле, как ты знаешь, шесть и пять. А в Динки — только пять и одиннадцать! — Она захихикала.
Я вежливо улыбнулась.
— Ну и что здесь смешного?
Но Клео продолжала смеяться.
— Подожди, когда познакомишься с его женой. В ней — шесть футов и пять дюймов — она на голову выше его.
Это и впрямь было забавно. Да, мне действительно будет не хватать Клео.
Из Лос-Анджелеса тоже набиралось сорок человек: Сьюэллен с Говардом и их двое детей, Поппи и Сюзанна, Кэсси и Дженни, но без Гая.
— Они даже не живут вместе, почему же я должна его приглашать? На сей раз я все хочу сделать по-своему. Я не буду приглашать никого, кого бы действительно не хотела видеть. И я обязательно приглашу Лео, даже не спорь. И когда мы с Дейлом отправимся в свадебное путешествие, Лео сможет поехать домой с Джошем и Тэбби.
— Это твоя свадьба, и я не собираюсь с тобой спорить. Даже если и считаю, что приглашать на свадьбу бывшего мужа — не очень-то прилично.
— Если остаешься друзьями, то все нормально. И кроме того, сейчас это очень даже модно, это считается высшим шиком. Очень стильно, если не сказать большего.
— Может быть, лучше сказать «в струю»? — спросила я со смехом.
— А может, «очень изысканно»?
— Могу предложить лучший вариант: «шикарно». — Ты это слово подсмотрела. Это не считается.
— Нет, считается. А как насчет «последний писк?»
Она покачала головой:
— На этот раз ты выиграла.
Да, я буду ужасно скучать по Клео. Никто не сможет заменить мне ее.
А сегодня даже Ли пребывала в приподнятом настроении. Сегодня Ли в темно-красном платье из тафты тоже среди приглашенных. Я сказала ей, что свадебный стол будут обслуживать приглашенные официанты и повара, и Клео хотела бы, чтобы Ли присутствовала в качестве гостьи, ей необходимо новое платье и на сей раз не черное.
— Но мне нравится черный цвет, — возразила она.
И хотя теперь мы разговаривали гораздо реже, чем раньше, я обратилась к Тодду.
— Скажи ты ей, чтобы она надела красное платье. — Я вспомнила, как Ретт Батлер убедил Мамми надеть нижнюю юбку из красной тафты, и почему-то это стало для меня очень важным.
Тодд с серьезным видом отвел ее в сторону, и вернувшись, она проворчала:
— Темно-красное.
И оно действительно было темно-красным.
Конечно, какое-то влияние Техаса чувствовалось: церемонию провел судья из Далласа, приятель Дейла, однако угощение было несомненно лос-анджелесским. То есть блюда были французские и итальянские. С добавлением японского суси. Кроме того, салаты с пониженным содержанием калорий и зеленая фасоль, которая, как считается, оказывает омолаживающий эффект. Но никаких новомодных блюд. Сьюэллен сказала — подумать только, и Сьюэллен туда же, — что новомодные кушанья уже не в моде. Так что мы их исключили из меню. Сьюэллен становится все более современной…