Каллен посмотрел на неё с раздражением и уже открыл рот, чтобы поставить её на место.
Но сказать он ничего не успел, потому что рядом вдруг послышался голос:
— Лейтенант Эдвард Каллен?
Белла вместе с лейтенантом повернулась на голос и увидела темноволосого мужчину, которого узнала ещё до того, как прочла фамилию у него на груди.
— Да, сэр, — подтвердил Каллен. — Я — лейтенант Эдвард Каллен. Чем могу помочь?
— Капитан Деметрий Феодоракис, — представился гость, улыбнувшись с той самой подчёркнутой ледяной вежливостью, от которой у Беллы во время допроса дрожали поджилки, и протянул Каллену какой-то документ.
Лейтенант изучил его и посмотрел на капитана уже совершенно другим, крайне заинтересованным взглядом:
— Уже и до этого дошло? Наш «Джуба» поднял высокую волну. Но разве вам не доложили, что капитан Кинг уже решил этот вопрос?
— Разумеется, доложили, лейтенант, но к этому времени я был уже в Кабуле, — сказал Феодоракис. — И так как приказ о возвращении мне не поступил, я намерен на месте ознакомиться со всеми обстоятельствами. Насколько я понял, вы были последней целью этого стрелка и единственной, оставшейся в живых, — его острые глаза скользнули по лицу лейтенанта, остановившись на небольшом шрамчике возле правого виска. — Поэтому именно с вами я хотел бы поговорить в первую очередь. Это будет разговор не для протокола. Просто чтобы войти в курс дела.
— Ничего не имею против. Вас устроит разговор в моей каюте, капитан Феодоракис? — спросил лейтенант.
— Конечно, — кивнул капитан, и Белла почувствовала на себе его внимательный взгляд. — Все дороги ведут в Афганистан, рядовой Свон?
— Да, сэр… — проговорила, смутившись, Белла и увидела, с каким недоумением смотрит на них Каллен.
Впрочем, Белла и сама удивилась не меньше. Прошло уже больше полугода, а Деметрий Феодоракис мгновенно узнал в ней девчонку-рекрута, с которой и разговаривал-то всего один раз…
— Не удивляйтесь, рядовой Свон, — усмехнулся Феодоракис. — Я помню всех, кого я отправил на Страшный Суд.
Каллен был удивлён ещё сильнее, судя по тому, как глаза его вопросительно посмотрели на Беллу, съёжившуюся под цепким взглядом Феодоракиса.
— Показывайте дорогу, лейтенант, — сказал капитан, повернувшись к Каллену. — На вашей базе я почувствовал себя Тесеем, попавшим в лабиринт Минотавра.
— Чувствовать себя здесь Тесеем не страшно, — усмехнулся Каллен. — Страшно чувствовать себя Минотавром.
Вместе капитан с лейтенантом ушли в сторону казармы первого взвода, а Белла обессиленно рухнула на мешки. После разговора с Калленом она каждый раз чувствовала себя так, словно пробежала в полном обмундировании сорок миль (прим. — 64,3 км).
Но зато она наконец узнала, из-за чего лейтенант так её не любит. Ведь когда родной отец считает тебя недостаточно сильным, да ещё и ставит тебе в пример девчонку-рекрута, которую ты высмеял, это, наверное, очень бьёт по самолюбию…
Войдя в казарму, Белла стала вынимать из рундучка принадлежности для умывания, как вдруг увидела, что возле её койки стоит Розали.
— Возьми, — сказала сержант Хейл и положила перед Беллой на ящик какую-то коробку. — Тебе понадобится.
Развернувшись, она ушла. А Белла поняла, что на неё смотрит вся женская казарма.
На рундуке стояла большая коробка презервативов.
***
Следующая неделя прошла за нудной рутинной работой. Сидя за компьютером и пересчитывая ящики с боеприпасами, Белла начала уже забывать свой первый бой. Засада на закате теперь казалась ей не воспоминанием, а сном или сценой из какого-то фильма.
Подъём. Душ. Завтрак. Склад. Ланч. Склад. Обед. Свободное время. Душ. Отбой.
В этом однообразии была вся её жизнь.
Только благодаря Томацу, Бетси и Гаррету она находила в себе силы не послать всё к чёрту и прилежно выполнять свои обязанности.
А когда ей приходилось дежурить в одиночестве в своем секторе склада, Белла старательно отжималась, приседала и отрабатывала на мешке с опилками приёмы рукопашного боя. И, постепенно приводя себя в боевую форму, она очень надеялась, что скоро ей удастся продемонстрировать результат своих тренировок на практике.
Всё это время Белла не оставляла надежд поговорить с Феодоракисом о Сейфуллахе и Мехди. Но капитан везде появлялся только в сопровождении командира роты. Видимо, Кинг очень не хотел оставлять Феодоракиса в одиночестве, опасаясь, что кто-то из подчинённых расскажет ему про трусость капитана и его нежелание вести активные боевые действия.
Поэтому Белле оставалось только смириться с очередным испытанием на терпеливость и надеяться, что судьба ещё подкинет ей возможность проявить себя.