— Рядовой Свон, проходите, — сказал он, стоя посреди своего кабинета. — Мне рекомендовали вас, как аккуратного и исполнительного морпеха. Уверен, мы с вами отлично сработаемся.
Белла не смогла даже улыбнуться. Но её безразличие ничуть не смутило самоуверенного капитана.
— Вы будете заниматься официальной корреспонденцией и следить за моим графиком встреч с представителями местной власти, — сообщил Кинг, проводив Беллу к её столу, который стоял прямо у него в кабинете. — Я не привык к таким излишествам, как дополнительные ассистенты. Но в ближайшее время мне придется увеличить общественную активность для поддержания лояльности местного населения, так что без помощи мне не обойтись, — капитан Кинг разговаривал строчками из официальных рапортов, и это раздражало Беллу даже сильнее, чем если бы он рыгал и ругался матом.
Чувствуя себя купленной для утех рабыней, Белла принялась обустраивать рабочее место, одновременно осматривая кабинет своего нового командира.
Даже в спартанских условиях военной базы Кингу удалось сделать из своего штаба практически Овальный кабинет.
В маленьком помещении капитан уместил целый стеллаж атласов, книг и документов, огромный флаг в половину стены, карту Афганистана со всеми военными базами НАТО и заваленный бумагами гигантский стол с пресс-папье в виде статуи Свободы. На столе Белла увидела фотографию, на которой Кинг в парадной форме, улыбаясь, стоял рядом с Джоном МакКейном (6) и со своим отцом-конгрессменом. Глаза у его отца были такие же двухслойные, как у самого капитана.
Видимо, Кинг считал, что близкое знакомство с кандидатом в президенты делает и его самого фигурой очень значительной. И так как Белла по своим политическим убеждениям тоже считала себя республиканкой, ей стало противно, что к настоящему герою примазываются такие слизняки.
— Если вы хорошо себя покажете, рядовой Свон, уже через несколько месяцев получите младшего капрала, — сказал Кинг, наблюдая за тем, как Белла обустраивается за своим столом.
И хотя сейчас он, скорее всего, не имел в виду ничего такого, его фраза прозвучала настолько двусмысленно, что Белле стало не по себе.
— Я читал ваше личное дело, — продолжил капитан. — С тем грабителем в Вирджинии вы проявили себя, как настоящий морпех…
Белла смотрела на него во все глаза. Откуда он узнал про того грабителя? Выходит, копы передали информацию об этом случае в морскую пехоту, и её внесли в личное дело.
Значит, капитан Кинг читал её личное дело… Хотя, конечно, читал. Сын конгрессмена не станет связываться с «тёмной лошадкой».
— Знаете, рядовой Свон, я всегда считал, что у женщин в морской пехоте есть большой потенциал, — произнёс Кинг. — Моя сестра тоже служит в Корпусе. Она очень хотела поехать в Афганистан, но эта честь по праву старшинства досталась мне, — Кинг поправил открепившийся уголок карты. — А ведь у вас в семье нет военных. Что привело вас в Корпус, если не секрет?
— Я хотела изменить свою жизнь, сэр, — сказала Белла.
— Думаю, я смогу вам в этом помочь, — опять заговорил двусмысленностями Кинг.
И тут в дверь кабинета постучали.
— Войдите, — откликнулся Кинг, и в дверях появился лейтенант Каллен.
Увидев сидящую за столом в кабинете Кинга Беллу, он застрял на пороге, как будто забыв, зачем пришёл.
— Лейтенант Каллен, вы пришли постоять в дверях? — осведомился Кинг, повернувшись.
— Нет, сэр, — вышел из ступора Каллен. — У меня есть проблема с одним из рядовых.
— Какая проблема? — поморщился Кинг. Слово «проблема» действовало на него, как съеденный целиком лимон.
— Рядовой Йорк всё время находится в состоянии стресса, — начал Каллен, но Кинг тут же его прервал:
— Тут все находятся в состоянии стресса.
— Конечно, сэр. Но два дня назад я увидел у него на запястье следы порезов, — произнёс лейтенант. — Мне кажется, у него была попытка самоубийства.
— Вы с ним говорили?
— Да, сэр. Он всё отрицает, — сказал Каллен. — Я поговорил с лейтенантом Денали, и она побеседовала с ним…
— И что? — раздражённо осведомился капитан.
— Она считает, что его следует отправить на медкомиссию, — сообщил Каллен.
— Каллен, почему у вашего взвода всё время возникают проблемы? Вы лишили зарплаты шестерых морпехов, ещё на одного наложили взыскание в виде выговора, а другого сдали военной полиции… И всё это, пока я на две недели ездил в главный штаб на инструктаж! А теперь опять принимаетесь за своё! Вы хотите, чтобы в штабе решили, что наша рота состоит из всякого сброда и вместо службы занимается чёрт знает чем?