Так оно и вышло. Не успела ещё Белла вывернуть на дорожку, ведущую к казарме, как Улей уже вытащил наушники и в ожидании уставился на тень, которая появилась из-за угла раньше самой Беллы. А увидев её, приветливо крикнул:
— Рекрут Свон, слышал, ты недельку отдыхала на гауптвахте. Понравилось?
— Да, сэр, — откликнулась Белла. — Было время о многом подумать…
Улей затушил сигарету и проговорил уже серьёзно:
— Жаль рекрута Таннер. Сержант Янг сказала, вы с рекрутом Нобоа сделали всё, чтобы её спасти. Рекруту Таннер повезло с сослуживцами.
Белла грустно улыбнулась.
— Но мы её не спасли, сэр.
— Вы сделали всё, что могли, — сказал Улей. — Как там поётся в той строевой песне: «Прикрепите медали на ящик и скажите моей маме, что я сделал всё, что мог…» (3). Это наш девиз, рекрут Свон.
— Сэр, я хотела кое о чём вас попросить… — проговорила Белла, переминаясь с ноги на ногу.
— Пристрелить рекрута Рено ночью через окно вашей казармы? — спросил с иронией ганни. — Я снайпер, а не киллер, рекрут Свон.
Белла покраснела, но всё же продолжила:
— Сэр, научите меня стрелять, как стреляют снайперы.
***
Комендор-сержант улыбнулся, разглядывая её полное решимости лицо со вздёрнутым для пущей убедительности подбородком. Видимо, он подумал, что Белла шутит, но она сразу поспешила объяснить ганни, что она имеет в виду.
— Через неделю состоятся соревнования, сэр, — сказала Белла. — Я буду участвовать в стрельбах. И я очень хочу выиграть эти соревнования, сэр, чтобы посвятить свою победу памяти рекрута Таннер. Я хочу доказать, что можно быть хорошим морпехом и не идти по головам.
— То есть ты хочешь победить рекрута Рено? — догадался ганни. — Ведь именно она — твой основной соперник.
— Да, сэр, — подтвердила Белла. — Но просто так мне у неё не выиграть. Её тренировал отставной чиф-петти-офицер «морских котиков». А значит, и мне тоже нужен наставник…
— С таким же мощным кунг-фу, — закончил за неё Улей. — Я не могу тебя тренировать, рекрут Свон. Во-первых, у меня нет для этого полномочий. Во-вторых, я через пять дней возвращаюсь в Ирак, а за пять дней я при всем желании не смогу сделать из тебя снайпера. И в-третьих, меня убьёт жена, если узнает, что я за её спиной тренирую ее рекрутов. А я хочу умереть либо в бою, либо в своей постели в окружении внуков. Знаю, что банально, но счастье всегда банально. Поэтому хвалю за идею, но вынужден отказаться от роли твоего магистра Йоды (4), рекрут Свон.
Белла ощутила острое разочарование. Она была почему-то так уверена, что ганни согласится на её просьбу, что даже не знала, как теперь действовать и что говорить.
— Я поняла вас сэр, — пробормотала потерянно Белла. — Это, наверное, было очень глупо…
И, не дождавшись ответа, быстро убежала в казарму.
***
Утром следующего дня после пробежки и упражнений, которые Белла смогла наконец выполнять вместе со всем взводом, сержант Янг построила их на траве возле кустов и продемонстрировала винтовку, к которой спереди под дулом был прикреплён острый и достаточно длинный штык-нож.
— Рекрут Уоллес, что за кислую ухмылку сейчас изобразило твоё лицо? — обратилась Двуликая к Джейн, которая и впрямь криво усмехалась, глядя на штык.
— Мэм, мой брат Алек служит сейчас в Афганистане, и он говорил мне, что чаще всего в бою ты противника даже не видишь, — сказала Джейн. — А только слышишь. И стреляешь по звуку. Сейчас на войне штык бесполезен.
Двуликая раздосадованно тряхнула головой и крикнула:
— Кто из вас, щенки, ещё считает, что штык пора сдать в музей?
Все переглянулись. При слове «штык» все они вспоминали Гражданскую войну и старинные ружья с резными прикладами. Определённо, в век самонаводящихся ракет и лазерных прицелов штык казался настоящим анахронизмом.
— Думаю, все из вас видели на ресепшене портреты морпехов, имеющих высшие военные награды за Афганскую и Иракскую кампании. Среди них есть фотография второго лейтенанта Эдварда Каллена, — произнесла Двуликая. — Два года назад во время боя под Кандагаром у него закончились патроны, а пулемётчик талибов был совсем рядом и заблокировал двух наших пулемётчиков так, что они не могли вести огонь. Лейтенант Каллен подобрался к пулемётчику и, набросившись на него, заколол штыком. Наши пулемётчики смогли возобновить огонь, и ход боя изменился в нашу пользу. Лейтенант Каллен за это получил «Военно-морской крест», а штык — право остаться на вооружении Корпуса.
Белла в шоке смотрела на винтовку со штык-ножом в руках Двуликой. Конечно, она знала, что лейтенант Каллен дрался с талибом врукопашную — об этом ей рассказала ещё медсестра Элис. Но она не думала, что всё было так. Наброситься со штыком на человека с пулемётом — это шаг просто самоубийственный, но все подвиги, наверное, и совершаются вопреки здравому смыслу и инстинкту самосохранения. Удивительно, как лейтенант Каллен умудрился при этом остаться в живых. Видимо, талиб так офигел от его наглости, что даже не успел отреагировать. Очень в духе Каллена.