Не верю, что говорю это. Хочется откусить себе язык, но головой понимаю, что делаю все правильно.
— Сын? — с сомнением хмурится он.
— Сын, Макар! Очнись! — хватаю его за шею и притягиваю к себе, врезаясь лбом в его лоб. — Это нихрена не шутки, и детство кончилось!
— Я понял, — цедит брат сквозь зубы и решительно смотрит мне в глаза.
Глава 3 Ярослава
Глава 3 Ярослава
— Яська, просыпайся. — Соседка Маша нетерпеливо трясет меня за плечо.
— Что такое? Конец света? — сонно бормочу и нехотя разлепляю веки.
— Угу, практически.
На часах десять утра, а уснула я вчера поздно. Все крутилась с боку на бок и никак не могла найти удобную позу. Мысли еще разные лезли в голову.
— Да что случилось? — зевая спрашиваю и усилием воли заставляю себя сесть.
— Смотри, что тебе принесли. — Маша пододвигает к моей кровати корзину цветов.
— Вот это да.
Никогда столько сразу не видела. Крупные лилии вперемешку с какими-то другими маленькими цветочками. Красота невероятная, но запах… Нервно сглатываю и зажимаю нос пальцами. Глаза режет, и тошнота подкатывает к горлу. Встаю с постели и отхожу к окну, открываю на проветривание и издалека любуюсь этим великолепием.
— Интересно от кого?
— Тут вот карточка есть, — подсказывает Маша и протягивает небольшой конвертик.
Открываю и высыпаю на ладонь карточку с каллиграфическими буквами.
— «Для самой красивой девушки на свете» — читаю вслух и несколько раз переворачиваю, но больше никаких подсказок. — Без подписи…
— Ты знаешь, кто это? — с нетерпением смотрит на меня подруга, но мне нечем ее порадовать. Поклонников у меня нет.
— Неа, ни одного варианта, — качаю я головой. — Может ошиблись адресом?
— Фамилия «Калинина» твоя?
Тут не поспоришь.
— Моя.
— Значит, не ошиблись.
— Ладно. Чего гадать, — отмахиваюсь я. — Пойдем чайник поставим, скоро хозяйка должна явиться за оплатой.
— Да, уже звонила.
Мария выходит первой. Бросаю последний взгляд на букет и выхожу следом.
— Ты, надеюсь, деньги нашла?
Нашла — это мягко сказано.
— Да, сейчас.
Иду в прихожую и беру сумочку. Достаю аккуратно сложенные купюры и пересчитываю. Двадцать. А должно быть пятнадцать. Прошибает холодный пот. Не может быть. Пересчитываю еще раз, даже руки начинают дрожать. Пять тысяч лишние. Игнат ошибся, наверное. Как-то неловко вышло. Кусаю губы и думаю, как поступить. Надо вернуть, но как…
Отношу подруге деньги за квартиру и ухожу в комнату. Нервничаю и начинаю ходить из стороны в сторону. Как же так получилось? Что он обо мне будет думать теперь. Нет, надо как-то вернуть лишние деньги.
Смотрю на букет и закрадывается осторожная мысль. А может, это от Игната? Очень смешно. Ему же делать больше нечего, как присылать цветы девушке, которую едва знает. Но, с другой стороны, больше некому.
Присаживаюсь на кровать и закусываю губу. Так хочется, чтобы это был Игнат. Не успеваю подумать, сразу же получаю едва ощутимый пинок и улыбаюсь. Да, знаю, что дура. Но могу же я немного помечтать? Качаю головой, нечего даже и думать об этом. Во-первых, такие, как Игнат, не обращают внимание на таких, как я. А во-вторых, еще и на сильно беременных. Глажу свой животик и улыбаюсь, никто нам и не нужен, да, мой хороший?
Но с деньгами надо что-то делать. Позвонить? А вдруг Игнат занят или отдыхает. Все-таки воскресенье… Но и не звонить не могу, вдруг не досчитается и решит, что я украла или присвоила. Ладно. Достаю визитку и набираю номер. Внутри все трясется от волнения. Да что со мной такое!
— Соколовский, — раздается в динамике мужской голос, а по моему телу ползут крупные мурашки.
— Игнат? — зачем-то спрашиваю, хотя узнала его с одного звука.
— Да, Ярослава, что-то случилось?
— Вы меня узнали? — удивленно округляю глаза, голову сломала, как потактичней объяснить, кто я такая.
— Конечно, — хмыкает он.
— Оу, ясно…
Улыбаюсь, как дура, и кусаю губы. Неловкая пауза затягивается, а я все никак не соображу, что нужно говорить. Зачем я вообще ему позвонила?
— Так что произошло? Нужна помощь?
— Да, то есть нет…
Его голос окутывает теплом и заботой, проникает в меня и задевает потаенные струны души, заставляя сердце стучать чаще. Даже теряюсь на пару секунд.
— Ярослава, соберись с мыслями, — смеется Игнат, а я краснею от смущения, как школьница.
Крепко зажмуриваюсь и сжимаю кулаки, заставляя мозг думать в нужном направлении.