А. Салынский
Семья Буториных
Пьеса в трех действиях, пяти картинах
Максим Федосеевич Буторин, старый горняк.
Ольга Самсоновна, его жена.
Илья, проходчик, Василий, проходчик, Настенька, электрослесарь — их дети.
Александр Егорович Ефимушкин, секретарь парткома рудника.
Вера Щадных, инженер-геолог.
Николай Порфирьевич Фурегов, директор рудника.
Малаша Кузовкова, машинист электровоза.
Иван Петрович Никонов, главный инженер.
Михаил Гайнутдинов, бурильщик.
Владислав Сергеевич Безуглый, начальник отдела организации труда.
Павел Тимофеевич Ястребов, бурильщик в бригаде Ильи.
Алексей Бадьин, рабочий.
Семен Карпушкин, рабочий.
Секретарь директора.
Действие происходит на Урале, в наши дни. Между вторым и третьим действием проходит пять месяцев.
Действие первое
Комната в большом и просторном доме Буториных. Двери: входная, во внутренние комнаты и слева — в комнату Ильи, отделенную перегородкой. Добротная старая мебель. На правой стороне, среди семейных фотографий, выделяется портрет погибшего на фронте старшего сына Михаила, Героя Советского Союза. За окном, на фоне бледного осеннего неба, голый тополь, вдалеке копры шахт. На широкой тахте полулежит Василий, рассматривая альбом с вырезками из газет, повествующими о его стахановской славе. Рядом, занятая вышивкой, Настенька. Максим Федосеевич курит у окна, Ольга Самсоновна стоит посреди комнаты, прислушиваясь. Из комнаты Ильи доносится его голос: «Весь в белой пене, седой и сильный, он резал гору…» Вкладывая в слова какой-то особый смысл, Илья повторяет: «Он резал гору…» Илья быстро ходит по комнате, и Ольга Самсоновна, прислушиваясь к его энергичным шагам, сокрушенно качает головой.
Ольга Самсоновна. Ходит и ходит…
Василий. Поршень…
Максим Федосеевич. Большое дело задумал, вот и ходит.
Ольга Самсоновна. Всю ночь у него свет горел. Совсем себя парень изведет.
Максим Федосеевич. Сдюжит, не хилого рода.
Ольга Самсоновна. Я-то уж, было, обрадовалась, когда он машину свою кончил: отдохнет теперь. А ему все перерыва нету.
Входит Илья. Подходит к телефону, который стоит в углу на круглом столике, набирает номер.
Илья(набирает номер.) Иван Петрович? Докладываю… Выверил. В рабочих расчетах никаких отклонений не было. Всю ночь просидел. Да… Значит, опять неувязка. Что? Вместе? Тогда до завтра. До свидания. (Опускает трубку.)
Ольга Самсоновна. Неужто снова машиной своей занимаешься?
Василий. Гениальное изобретение.
Илья(резко повертываясь к Василию). Сколько лет существует перфоратор? Десятки! А ты его то так, то этак переделываешь… То колонку к нему, то каретку… Да большая ли польза? (Уходит в свою комнату.)
Максим Федосеевич. Если б он один!.. А то… Никонов-то ведь — не только главный наш инженер, он еще, если ты хочешь знать, и кандидат наук, ученый.
Василий. Дружила галка с пескарем…
Максим Федосеевич входит в комнату Ильи.
Илья. Понимаешь, отец, бурю вчера на втором участке. Порода ужасная. Не камень — броня. И вдруг чувствую: штанга под рукой дрожит как-то необычно. В чем дело? Оказывается, коронки сразу на трех бурах сели. Сменил буры. Приходит Никонов. Рассказываю. «Гадкий, говорит, признак. А ну, бури еще». Бурю час, другой, кончается смена — чуем: горелой резиной пахнет. Разобрали, посмотрели — обмотка на всех четырех моторах загорелась. Ночью расчеты проверил. Моторы горят потому, что слишком высокая скорость вращения. А коронки садятся потому, что сплав, из которого сделаны, мягковат. Здесь и неувязка…
Настенька(вдохновенно). А если так: тверже сплав и меньше скорость, а?
Илья(с улыбкой). Только и всего.
Ольга Самсоновна. Скоро сказка сказывается… (Вздыхает.)