— И я тебя люблю… — закатываю глаза, обращаясь к Дубцову мысленно.
До него мною вообще никогда не командовали. До него я вообще жила в другой реальности. Но я люблю его таким, какой он есть. Даже несмотря на его фамилию.
После всех капельниц, через которые мне пришлось пройти, я чувствую себя отлично. Совсем чуть-чуть тянет живот, но врач сказал, что это нормально. Я запаслась всякими перекусами, потому что отныне не завтракаю, поэтому на двух следующих лекциях жую и набрасываю приблизительный список покупок, которые понадобятся мне в ближайшие восемь месяцев. Список очень сырой, но хотя бы что-то я могу начать в него вносить.
Алёна и Карина “напрашиваются” в гости. Вчера я испекла шарлотку, так что решаем не заезжать в магазин. Все время, пока сестра борется с механической коробкой передач своего “Пежо”, я пытаюсь заткнуть свое внутреннее “я”, которое все еще скребется в голове, после разговора с матерью Кира.
Кажется, этот неприятный осадок придется выводить со своей кожи мочалкой. Или… рассказать о нем Дубцову…
Пока Карина паркует машину у меня под забором, открываю калитку и машу Юре, своему соседу. Он разбирает багажник через два дома напротив и прекращает работу, когда видит нас.
— Привет, красотки! — кричит нам.
— Он такой кобель… — фыркает Карина, подталкивая меня во двор. — И брехун…
Улыбаюсь, взбегая на крыльцо.
— Ты хорошо выглядишь, — замечает Алёна, пока выставляю на стол остатки шарлотки.
Усевшись напротив нее, сестра глубокомысленно роется в телефоне.
Мое настроение стремительно ползет в гору, но хмурюсь, когда вижу, как они между собой переглядываются.
— Что не так? — спрашиваю, больше не решаясь улыбаться.
Бегаю глазами от одной к другой, и выражения их лиц не сулят ничего хорошего.
— Ань, ты только не бери близко к сердцу, — вздыхает Алёна. — Мы подумали, что если бы были на твоем месте, хотели бы знать.
— Что знать?
— Вот… — сестра кладет на стол передо мной свой телефон.
Загружаю видео, чувствуя, как на лбу собираются морщины.
Знаете… его ведь невозможно не узнать.
Разворот его плеч, темноволосую голову и рослую фигуру.
— Это позавчера. Я не специально, я просто стояла на баре. Прямо напротив, — быстро поясняет Карина.
Молча смотрю, а когда трехминутное видео заканчивается, возвращаю сестре телефон, бормоча:
— Я бы хотела знать.
Глава 49
Кирилл
К тому времени, как добираюсь до дома на окраине студгородка, приклеенный к панели телефон теряет заряд окончательно. Экран вспыхивает звонком от матери и сразу гаснет.
Не страшно.
Я все равно не стал бы брать трубку.
Когда я приду к ней с разговором, мы будем говорить не на ту тему, которую хочется ей, это просто стопроцентно.
На часах почти три дня. Все что касается кафе сегодня поставлено на паузу, потому что даже у моей многозадачности есть границы.
От редких вспышек адреналина в крови слегка покалывает кожу. Хочу избавиться от этого зуда, потому что он делает меня слегка неадекватным, но внутри слишком много злобы и волнения, чтобы я мог на это рассчитывать.
На автомате выхожу из машины и иду к калитке, нащупывая в кармане ключи. Это запасной комплект, который теперь принадлежит мне. Не с первой попытки разбираюсь, как работает корявый замок, и это забавно. Это элементарно простое устройство, но как раз от элементарных устройств я очень сильно отвык. Попробовав другой ключ, все же открываю калитку, за которой беснуется престарелая немецкая овчарка.
— Тихо, друг… — бормочу, почесав собаку за ухом.
Надеюсь, что его хозяйка дома. Быть сейчас одному мне нифига не хочется. Мне хочется расслабиться. Мышцы расслабить и мозги.
Пару минут ковыряюсь и со вторым замком, пока до меня не доходит, что дверь не заперта. Дернув на себя ручку, вхожу в дом и стучу ногами на пороге, стряхивая с них налипший снег.
— Ань? — кричу, начиная сваливать на тумбочку свое барахло.
Ключи от дома, ключи от машины…
Успеваю расстегнуть куртку, когда она появляется из дверей своей комнаты.
Остановившись в пяти метрах напротив, на том конце коридора, молча на меня смотрит. Одетая в безразмерную вязаную кофту, домашние штаны и безразмерные вязаные носки, молча смотрит на меня оттуда.
Пухлые розовые губы поджаты, зеленые глазища смотрят исподлобья.
Выпрямляюсь, вдыхая почти реальный запах серы.
— Ясно, — бросаю на тумбочку мертвый телефон. — Че там? Меня уже судили? Приговор вынесен? — снова смотрю на нее.