— Держи, — в гостиную возвращается Тихомиров и кладёт стопку вещей на ручку дивана. — Это футболка и штаны спортивные. Мои. Все новое.
— Спасибо, — смущенно киваю и вздрагиваю от резкого звонка домофона.
— Хм… — оглядывается на прихожую Константин. — Кого там принесло? Ты переодевайся пока, — давяще напоминает мне и выходит в арку.
Я беру в руки вещи и прижимаю их к носу. Они пахнут туалетной водой Константина и стиральным порошком. Соврал, что новое. Но меня неожиданно этот факт совсем не напрягает, а даже наоборот — успокаивает. Отдал свое, не пожалел.
Натягиваю футболку через голову и уже под ней освобождаюсь от разорванного платья. Становится легче дышать. Встаю с дивана, чтобы стянуть юбку до конца, наклоняюсь и вдруг слышу за спиной злой голос Тихомирова.
— Вика, стой! Мать твою! Истеричка… — раздосадовано.
Разворачиваюсь, прижимая платье к груди, и слышу стук женских шпилек по ламинату. А уже через несколько секунд в проёме арки появляется их владелица. Яркая блондинка в красном брючном костюме.
— Так-так, — хмыкает она, кривя губы. — Коллега говоришь, Тихомиров! — повышает голос и сжигает меня взглядом полным ненависти. — И как переговоры? Удачно?
Глава 5. Отличники и неудовлетворенные
Костя
От вида Назимы в моей футболке перестаю дышать. Ух! Румяная, растерянная. Терзает зубами нижнюю губку, будто у нас действительно что-то было. И на ней надето мое мальчишеское присваивающее знамя…
Черт! Черт! Черт! Будто мне вовсе не сорок три, а шестнадцать, и снова до одури хочется поцеловать одноклассницу-отличницу, но нельзя. Потому что у неё коса, пятерка по математике и пению, блузка наглажена, а у меня мятая форма, снова неуд за поведение, разбита губа, потому что подрался за неё. За право сидеть на соседней парте и смотреть. Подскочивший пульс оглушает. Смотреть, Тихомиров! Только, блин, смотреть! Стискивая зубы, злясь на самого себя и вышедшую из-под контроля ситуацию.
И сейчас, в это самое мгновение, я рад, что на наши головы свалилась Вика. Потому что кто его знает, где бы меня сорвало. А впереди ночь… Да и день выдался на столько нервным, что даже к телефону подходить не хочется. Там без меня разберутся. Зато хочется тёплую женщину в постель и очень нежно с ней все делать, без извратов, без изысков, чтобы медленно, глаза в глаза и просто почувствовать себя единственным и нужным…
— Тихомиров, ну ты вообще! — шипит Вика. — Глаза сломаешь. Хватит пялиться на неё, я вообще то рядом стою!
— Замолчи ради Бога! — с досадой рявкаю на неё и прихватываю за предплечье, силой уводя к лестнице на второй этаж. — Как ты вообще здесь оказалась? — психую. — Я же сказал, что буду сегодня занят.
— Девкой этой занят? — выкручивается Вика. — Ты мне вообще-то съехаться предложил. Я, считай, к себе домой приехала. Какая разница, как я тут оказалась!
Да, есть такой косяк, предложил… Но ключа то не дал.
— Так, стоп! — встряхиваю ее за плечи и вжимаю в перила. — Слушай сюда, — рычу. — У меня сегодня был очень… очень тяжёлый день. Я не имею ни малейшего желания перед тобой за него отчитываться. С той женщиной в гостиной у меня ничего не было. Если ты это принимаешь, то сейчас просто молча поднимаешься в спальню, принимаешь душ, ложишься в постель и ждёшь меня. Если нет — также молча проваливаешь в свою хату с видом на Спасскую.
Видимо осознав, что я сейчас не шучу, Вика несколько раз моргает, а потом резко меняет тактику поведения, прижимаясь ко мне грудью и пробегаясь острыми коготками по плечу.
— Ну, Котя, ну ты что? У меня просто эфир был. Я мимо ехала… Думала, ты обрадуешься, сюрприз сделать… Ну ты поставь себя на мое место. Приезжаешь, а я тебе: «Извини, ты не вовремя. У меня мужчина. Голый. Но у нас с ним ничего. Просто коллеги…» Что бы ты сделал? — ластится щекой по моей скуле.
Что сделал бы? Хм… А ведь интересный вопрос. Наверное, ничего. Но ведь это с ней, а вот с другой женщиной… другой, гипотетической. Разнёс бы…
— Да, извини, — озвучиваю справедливый ответ и сжимаю Викины плечи. — Поднимайся наверх. Я размещу НАШУ гостью и приду.
— Не задерживайся, — елейно мурлычет Вика. — У меня завтра в десять эфир.
Провожаю ее взглядом, пока поднимается по лестнице и резко разворачиваюсь в сторону кухни. Мне надо выпить. Ибо природных выдержки, дипломатии и жесткости, чтобы разрулить ситуацию будет недостаточно.
Ощущая присутствие Назимы за спиной, сначала наливаю себе двести виски, выпиваю их залпом и только после оборачиваюсь.
— Прости, что так вышло, — говорю чуть агрессивно и развожу руками. — Виктория сегодня не должна была быть здесь. И она… — подбираю слова, — несколько экспрессивна в своих эмоциях.