— Где же ходит твоя мать? Задницу бы ей надрать… Аа-аа-ааа… — сиплю своим сильно невокальным голосом и скидываю гневное сообщение Вадиму с вопросом: «где моя жена?».
Он отвечает, что Назима с Марикой из банкетного зала ещё не выходили. Ждут карамельное шоу и последнее награждение.
Шоу, значит… Награждение. Сжимаю телефон в кулак и подхожу к окну. Бессовестная девица! А дочь тут, между прочим, скучает. Не спит!
Со второй то дамочки вообще взять нечего! Уже успела сняться в сериале и награду за самый высокий прыжок с моста в горящем гидрокостюме получить. Ставила трюк тренер Назимы. Анна Ивановна в это время сидела с внуком, вместо того, чтобы работать. Нет, ну вы понимаете? Все повязано у них. А я отдувайся…
Ощущение сопящей тёплой малышки на руках действует на меня умиротворяюще. Иначе… уже давно бы сорвался и приволок жену домой.
Кто-то очень адекватный на грани моего сознание подсказывает, что Назима практически впервые за девять месяцев по-настоящему выбралась куда-то без ребёнка.
Что обычно это она, вот также, как я сейчас, одна укладывает дочь. Ждёт меня с совещания или командировки… И никогда не отказывает в близости!
Да, это все с одной стороны.
А с другой — я хорошо помню, во что была одета сегодня вечером моя жена! И удивленно, как под действием ревности меняется угол восприятия ее образа! То что в семь вечера мне казалось приличным, теперь кажется жуткой пошлятиной!
Осторожно укладываю дочку в кроватку, гашу ночник и, прохватив радио няню выхожу из комнаты.
Надо успокоиться и выпить.
На кухне открываю бар и задумчиво перевожу взгляд с коллекционной бутылки коньяка на упаковку какао. Так, ну и что ты будешь пить, Тихомиров?
Какао, да. Чтоб его. Потому что если Алина Константиновна проснётся ещё раз, мой вестибулярный не выдержит ещё одного захода качаний.
Развожу растворимый напиток в молоке и выхожу на террасу. Устраиваюсь в кресле и кручу в руках телефон. Мне становится вдруг принципиально интересно на сколько может зашкалить борзометр моей идеальной жены.
За полтора года нашего брака Назима, конечно изменилась. Стала увереннее, ещё красивее, смелее. Религия осталась, скорее, мировоззрением, чем критерием суждений и принятия решений.
А еще оказалось, что моя жена с невероятной скоростью заводит новых друзей. Женщины хотят ей подражать, мужчины готовы исполнять любые желания. Даже старый армянин на овощном рынке, где Назима каждый выходные лично закупает для Али брокколи и цветную капусту, делает ей скидку в двадцать процентов и всегда накладывает пакет сезонных фруктов. Иногда я жалею, что жена больше не носит платок, но потом осознаю, что это глупо. Меня же платок не остановил.
Смотря через стекло террасы во двор, задумываюсь о том, хорошо ли Назиме со мной. Как давно я об этом спрашивал? Нехотя, признаюсь сам себе, что давно.
Да даже свадьбу сыграть нормальную руки так и не дошли. Сначала нужно было срочно править дела в компании ее родителей. Весь топ-менеджмент после моего освобождения из СИЗО разбежался по норам. Михаила я принципиально закрыл по той статье, которую хотели навешать мне. Благо, там даже доказывать ничего не пришлось. Адашевское отродье сдало его с потрохами. А дальше был Филатов… на него я потратил долгих три месяца, но благодаря помощи Швецова все-таки поймал его на взятке в особо крупном.
Надевать свадебное платье, с уже на тот момент огромным животом, Назима отказалась. Мы решили отложить торжество до лета.
Нужно ли говорить, что летом все наше внимание было приковано к ее высочеству Алине Константиновне. Она прогнула наши жизни под своё малышковое расписание. Несколько раз я даже малодушничал и позволял себе отоспаться в офисе. Ну гавнюк я, да! Но, между прочим, не один такой. Саид вообще баню прикупил для психологической разгрузки, а ночной клуб продал своему начальнику безопасности. Потому что недосып — он не тетка. Он — дядька. Весь бизнес плавно перетек в рабочее время с девяти до восьми. Ну, при отсутствии авралов.
И если я действительно хочу порадовать жену, то сыграть свадьбу в мае — это замечательная идея. А потом можно рвануть куда-нибудь отдохнуть. С няней… С двумя нянями!
Делаю последний глоток уже остывшего какао и, наконец, вижу, как на участок заезжает машина. По бокам дорожек вспыхивает интеллектуальное освещение. Мне становится хорошо видно, что Назима сидит на переднем сидении рядом с Вадимом, хотя обычно ездит на заднем. Смеется и что-то рассказывает ему, бурно жестикулируя.