— Смотря насколько сильно вы дружны.
— До этого времени я думал, что достаточно… — задумчиво сказал он.
— Это ты прислал мне ту нашивку, Себастьян?
Он посмотрел на меня, удивлённо вскинув чёрные брови:
— Нашивку? Я ничего не присылал тебе, Злата.
— «Ваше имя в прессе больше не упоминается. В УБ вас будут ждать. В нашем доме тоже. С уважением, семья Эскалант», — процитировала я. — Это было написано на обороте кусочка ткани с изображения испанского флага. Разве это был не ты?
Себастьян усмехнулся, словно вспомнил что-то.
— Значит, всё же отправил… — пробормотал он, глядя куда-то поверх моей головы, и покачал головой. — Нет, Злата, это был не я.
Я выжидающе смотрела на него. Невозмутимый Себастьян кивнул в сторону, призывая меня посмотреть туда же. Я обернулась и посмотрела на Виктора в компании Хоака, Ксавьера и Адриана.
— Я видел, как он писал это, — тихо заговорил Эскалант, но я всё ещё не понимала. — Он как раз вернулся из своего добровольного изгнания. Срезал с военной формы и написал нейтральный текст. Когда я это заметил, он проигнорировал мои вопросы.
— Виктор… — прошептала я.
— Знаешь, глядя на вас, я понимаю — не хочу того, что между вами. «Любовь», кажется, её называют? — привлекая к себе мой взгляд, сказал Себастьян. — Я бы назвал это иначе — болезнью или зависимостью.
Я видел, как его крутило без тебя. Разве это стоит того? Я встретилась с его медовыми глазами.
— Ещё как стоит, Себастьян, — улыбнувшись, сказала я ему. — Какой смысл тогда в нашей человеческой жизни?
Он пожал плечами и пошёл к ребятам, оставив меня со своими мыслями. Мой задумчивый взгляд скользнул по Ксавьеру. Я помнила, что это он схватил Дворака.
Когда я направилась в сторону друзей Виктора, они заметно всполошились. Неудивительно, ведь последний раз мы общались не очень вежливо.
— Ксавьер, я должна тебя поблагодарить за то, что теперь главный враг моей семьи находится за решёткой.
— Без проблем, Злата. Я всегда готов прийти на помощь другу и… тебе.
Его плейбойская улыбка не соответствовала нервно бегающему взгляду. То же можно сказать и про Хоакина. Они меня побаивались. Я для них стала соперником в дружбе с Виктором. Они, наверное, думали, что я способна запретить общаться с участниками былой трагедии.
— Тебе идёт твоя новая причёска!
— Прямо с языка снял! Очень к лицу!..
Мне стало смешно, и я поддалась веселью. Они переглянулись и осторожно поддержали меня. Это так было странно с их стороны. Так смешно наблюдать, как они смущаются передо мной и избегают смотреть в глаза.
— Ребята, расслабьтесь! Я не такая стерва, как могло вам показаться. Да, у меня хорошая память, но я умею прощать.
Парни стали серьёзными. Хоакин взглянул на меня и протянул руку. Я опустила глаза на его руку и вложила свою ладонь. Мы обменялись рукопожатиями в знак примирения.
— Ты крутая девчонка, — закивал он и улыбнулся, демонстрируя, что не плохо бы смотрелся на рекламе зубной пасты. — Я даже завидую Эскаланту…
— Так завидуй на расстоянии, Хоак! — прогремел за его спиной голос Виктора, и тот испуганно отнял руку.
Виктор вальяжно прошествовал мимо них, демонстрируя своё лидерство, и по-хозяйски притянул меня к себе.
— Это был безобидный комплимент! — безоружно поднял руки Хоакин.
Виктор больше не покидал меня. Прижимал к себе, иногда целовал в волосы, сжимал мои пальцы. Я не верила в то, что это происходило всё на самом деле. Неужели я заслужила такое? Та чёрная полоса в моей жизни, которая, казалось, длилась целую вечность, оказалась не так ужасна и страшна. Я дождалась наступления белой. И это стоило всего того, что я пережила.
Глава 38
Первый раз
Около десяти вечера гости стали расходиться. Пользуясь моментом, я обняла своих любимых будущих молодожёнов.
— Мы так повзрослели, вам не кажется? — грустно улыбнулась я, стоя между Мари и Адрианом.
— Не то слово, Латти! — заключила подруга. — Я-то теперь выгляжу старше тебя с этой стрижкой!
Я рассмеялась её шутливо-обиженному тону.
— Ну вы-то точно изменились. Как по мне, то я всегда отличался рассудительностью и…
— Эйд! — в два голоса одёрнули мы его и рассмеялись.
— Мои дорогие! — ещё раз обняв их, молвила я.
— Ты нас простила? — осторожно спросила Мари.
— Давно уже! — таинственно шепнула я.
Когда всё разошлись, в гостиной повисла пауза, нарушаемая лёгким звучанием джазовой музыки. Виктор обнимал меня, а я его. Так бы и стояла, окружённая его тёплом и ароматом, всю оставшуюся жизнь!