Выбрать главу

Ненависть накрывает Клер стремительно, одной мощной оглушающей волной, и она устремляется к Тори, которая замечает ее, выставляя перед собой ладони, но даже внучка Мередит Уайт не так сильна, как Регент Французского квартала, и на лице Давины появляется злая улыбка, когда Виктория падает на колени, ослепленная вспышкой ее магии.

Вот только радуется она не долго. Ответный удар настолько силен, что Клер не может устоять на ногах, отлетая назад, к двери склепа.

— Я, кажется, говорил тебе, чтобы ты сидела в машине, — слышит она недовольный голос Клауса.

— А я, кажется, не твоя собственность, Майклсон, — доносится в ответ насмешливый женский голос, и тогда Давина видит ту, что сразила ее.

Кристина Уайт не сводит с нее своих горящих черных глаз, и в этот момент Клер понимает, что рассказы ведьм, что имели неосторожность встать у нее на пути, отнюдь не преувеличение. Магия исходит от нее мощными волнами, подчиняя себе все вокруг, и Давина, осторожно поднимаясь на ноги, судорожно ищет то, что может остановить этот черноволосый тайфун.

И находит.

Тонкие пальцы сжимают артефакт, утраивающий силу ведьмы. Использовать его можно лишь раз, и раньше, Клер и в голову не приходило это делать, учитывая ее положение, но сейчас это очевидная необходимость, потому что еще одного удара Кристины она может и не пережить.

Элайджа и Кол, Марсель, преданные ему вампиры окружают ее ведьм, и Давина на миг замирает, наблюдая за их отчаянной борьбой не на жизнь, а на смерть. Клаус сверлит недовольным взглядом Крис, которая на миг отвлекается от поверженной Регентши, помогая Тори подняться с земли, и Клер понимает, что это ее единственный шанс.

Резким движением, она сдавливает артефакт, и бросает его в сторону Кристины, которую накрывает мутным куполом, но даже в этот миг на лице ведьмы не появляется и тени страха, лишь неконтролируемый гнев, потому что заклятие заставляет ее отбросить в сторону Викторию, которая окончательно теряет сознание, ударившись о камень.

И Крис видит, что Давина идет прямо к ней, злорадно улыбаясь. Возникшего на пути Дерека Клер сметает взмахом ладони, а бросившийся к ней Клаус оказывается на коленях, когда ведьма, сжимает пальцы в кулак, наслаждаясь болью, отражающейся на лице Первородного.

— Я убью тебя, сука, — слышит она приглушенный голос Кристины, которая отчаянно борется с сжимающимся над ней куполом, — только попробуй прикоснуться к Тори, я…

— Не стоит давать обещания, которые не сможешь выполнить, — насмешливо отзывается Давина, глядя на разъяренную ведьму, — ты, как и твои защитнички, — она окидывает презрительным взглядом лежащего на спине Дерека и корчащегося от боли Клауса, — никто! Вы никто, против меня! Я — королева Нового Орлеана!

— Сними барьер и посмотрим, как долго ты ей останешься, — с ненавистью выплевывает Кристина, обводя ведьму обжигающим взглядом, — хотя, честная борьба это не про тебя. Ты только и можешь прятаться за чужими спинами, сбегать или нападать на беззащитных. Но я клянусь, если ты хоть пальцем прикоснешься к Виктории…

— Она все испортила, — перебивает Давина, делая еще шаг в сторону лежащей на земле Тори, и ее пальцы дрожат от нетерпения, — из-за нее и вашей выходки на свадьбе я не смогла активировать артефакт! Даже предков она обвела вокруг пальца, соблазнив Кола! И что он только нашел в этой мерзкой девке? Но ничего, сейчас я все исправлю. Она сдохнет, а после придет твой черед!

Клер, безумно улыбаясь, заносит сверкающую на солнце магическую игру над головой Виктории, но в следующий миг она ощущает в груди острую боль, сливающуюся с криком Кристины, которая наконец избавляется от купола, не без помощи пришедшего в себя Клауса.

Но все это уже совершенно не имеет значения, потому что, подняв глаза, она видит своего несостоявшегося жениха, который смотрит на расползающееся у нее на груди пятно крови. Только сейчас Давина замечает рукоятку кинжала, пронзившего ее сердце, и с губ ведьмы срывается хрип.

— Ты говорил, что любишь меня…

— Но любил ее, — холодно отвечает Кол, и Давина видит, как он склоняется к Тори, поднимая безжизненное тело на руки, — и не позволил бы убить. Никому.

На миг в темных глазах Кола мерцает сожаление, но Давина уже не видит этого. Ее сковывает холод, и веки опускаются, погружая ведьму в темноту. Больше она не чувствует ничего.

— Ты убил ее? — расширяет глаза Кристина, оказываясь рядом с Регентшей, и касаясь пальцами ее шеи.

Она не говорит ни слова, сжимая губы, и Клаус кривит лицо, вихрем оказываясь с ней рядом, и грубо прижимая к себе.

— Конечно, он убил ее, — шипит он, стискивая тонкие плечи, — какого черта ты здесь делаешь? Я сказал - сидеть в машине!

— Спасаю сестру! — в тон ему отзывается Крис.

— Это тебя саму пришлось спасать!

— Я не просила, — щурит глаза девушка, — еще секунда, и я бы сама справилась! А потом я бы надрала ей зад! И тебе, если ты встал на моем пути!

Крики ведьмы привлекают внимание Элайджи, который расправившись с ведьмами, бросившимися в рассыпную после смерти Регента, идет в их сторону, сдержано улыбаясь.

— Как приятно смотреть, когда она делает это с кем-то другим, — говорит он Колу, и тот кивает, едва сдерживая усмешку.

Находящаяся в его руках Тори, медленно приходит в себя, открывая глаза, и младший Майклсон теснее прижимает ее к себе, покрывая поцелуями бледное лицо.

— Что случилось? — шепчет она, сводя брови, — и почему Крис так кричит?

— Всех ведьм разобрали, не дав ей выпустить пар, и теперь за это отдувается Клаус, — отвечает Кол, глядя на жену, которая прикусывает губу, явно не решаясь что-то сказать.

— И… и Давину? — наконец срывается с алых губ.

И Первородный коротко кивает.

— Она хотела убить тебя, Тори. Мне пришлось.

Виктория опускает глаза, тихо вздыхая, и Кол осторожно опускает ее на землю, сразу же заключая в крепкие объятья.

— Мне жаль, — шепчет она, все еще пряча глаза, и Первородный осторожно приподнимает ее подбородок, пытаясь поймать мутный взор.

— Тут не о чем жалеть, Тори, — твердо говорит он, — Давина сама избрала свою судьбу, став врагом нашей семьи. Я бы никому не позволил причинить тебе боль, хватит с тебя того, что было сто лет назад.

Кол горько усмехается, качая головой, и ведьма подается вперед, обвивая тонкими руками его шею.

— Я люблю тебя, — говорит она, и несколько секунд темные глаза смотрят прямо в зеленые, но прежде чем их губы сливаются в поцелуе, они слышат голос Клауса, полный неверия и ярости.

— Что ты сделала с моей машиной, ведьма?! И как ты смогла вынести дверь?!

========== Часть 46 ==========

— Просыпайся, ангелочек.

Голос Элайджи звучал приглушенно, и Хелен медленно открыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Первородный сидел на краю постели, склоняясь к ней и на его губах играла едва заметная улыбка.

— Как ты мог так со мной поступить? — хрипло проговорила ведьма, мгновенно вспоминая события, произошедшие утром, — я должна была пойти с вами!

— Вовсе нет, Хелен, — мягко отозвался Майклсон, сжимая в своей ладони тонкие девичьи пальцы, — я не мог рисковать твоей безопасностью.

— Потому что ты — Первородный, и считаешь себя хозяином мира? — сузила голубые глаза ведьма, поджимая брови, — ты мог бы поинтересоваться моим мнением и…

На миг Хелен застыла, и ее щеки залились румянцем, а во взгляде мелькнул стыд.

— Какая я дура, — протянула она, качая головой, — все эти споры… Скажи мне, никто не пострадал?

Элайджа отрицательно покачал головой, и с розовых губок сорвался вздох облегчения.

— А камень? Вы нашли его?

Вампир кивнул, по-прежнему не говоря ни слова.

— А Давина, что с ней? — засыпала его вопросами Хелен, недовольно хмуря брови, — коль уж по твой милости меня с вами не было, рассказывай все в деталях!

— Ты больше не сердишься, ангелочек? — слегка прищурился Элайджа, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.

— Сержусь, — быстро ответила ведьма, — но это подождет. Сейчас я хочу знать, что произошло в Квартале!

— Какая ты нетерпеливая, — дразнящим тоном проговорил вампир, приближаясь к ведьме ближе, — я расскажу, но сначала поцелуй меня. Как-никак я вернулся с битвы.