- Но я, по-моему, слышал там вопли нашего искина. Он то в честь чего разорялся? - не успокоился Руду.
- Так, вероятно его и «травили», - усмехнулся Нефу. - Кого же ещё? Не друг друга же? И если так, то я ему не завидую. «Травить» они умеют.
- Ну да! Они ещё называют это - «троллить». Странное определение. Я пока так и не разобрался, что оно на самом деле означает, имею в виду корневую основу термина, - буркнул Руду. - Брату, что там у вас произошло?
- Ничего особенного. Общались, - спокойно отозвался откуда то сверху искин.
- Общались они! По моему где то даже аварийная сигнализация нештатно сработала от вашего общения! Не корабль разведки, а филиал клиники для душевнобольных. Четыре бесчинствующих интеллектуала, плюс поехавший разумом на общении с ними корабельный искин! - продолжал необходимый по его мнению «воспитательный» процесс Руду, потом добавил вслед уходящему брату: - Я жду тебя, Нефу. Тебя, «железяка» общительная, не приглашаю, ты и так там будешь. Куда от тебя на корабле денешься.
- По поводу «денешься», я тоже так думал до недавнего времени, - проворчал в ответ Брату.
Покачав горестно головой, Руду вернулся в каюту ждать окончания медпроцедур в трюме. Он сидел молча и в который уже раз пытался разобраться в происходящем на корабле и ... с ними, двумя братьями - пилотами дживейского крейсера.
Группа землян, оказавшаяся волей судьбы на их корабле, вторглась в их жизнь властно и неотвратимо, принеся с собой какой то особый, непривычный для Содружества дух, меняя на глазах их самих, их отношение к жизни, к будущему. Как то сопротивляться этому влиянию было невозможно, немыслимо, да и не хотелось им вовсе сопротивляться. Особенно Нефу. Он раньше и сильнее брата привязался к этой группе разумных.
За искина даже и говорить не приходилось. Брату, в точном соответствии с теориями «умников» из Содружества, стремительно приобретал ментальные и культурные черты оказывавших на него ежедневное, ежечасное влияние, землян.
Окончательно «добила» Руду неугомонная Ирина. Она упорно, с дотошностью допытывалась у него, какие неприятности по службе могут ожидать братьев - пилотов по окончании этого необычного рейса в рамках затянувшейся «патрульной» эпопеи. При этом, по ходу разговора, постоянно вносила предложения, часто очень даже неглупые, призванные смягчить, сгладить, уменьшить возможный итоговый «негатив». Не выдержав, Руду спросил, почему она так озабочена их с братом возможными проблемами? Ирина сначала ,замолчав, уставилась на него непонимающими глазищами насыщенно - синего цвета, а затем, немножко недоумённо, то ли сказала, то ли спросила:
- Ну, как же!... Я просто пытаюсь по возможности уменьшить наши неприятности. Разве мы не одна... команда? Мы с ребятами иначе не умеем.
Вот эти - «наши неприятности»- и добили Руду. Кроме того, он понял, какое слово Ирина, после небольшой заминки, заменила почти нейтральным - «команда». Для них с братом это было действительно непривычно. В условиях непрерывной борьбы за выживание, ощущения полноценной семьи, пожалуй, не возникало по настоящему даже в доме отца на их родной планете. Содружество же и вовсе объединяло многие сотни миллиардов закоренелых индивидуалистов. В этой же группе царили совсем иные отношения, иная атмосфера, более чем сотрудничества, атмосфера, как раз, именно семьи! И земляне ухитрялись естественно и непринуждённо включать в свою семью и братьев - пилотов, распространять и на них этот удивительный дух.
С каждым днём Руду всё труднее было себе представить, что однажды они расстанутся, возможно навсегда, и братья не будут иметь никакого отношения к делам этой группы, её заботам, проблемам и ... достижениям. Поэтому он с определённым нетерпением ждал прихода брата, чтобы обсудить происходящее и , возможно, как то изменить кое-что в давно обдуманных ими совместных планах на будущее. Более того, Руду видел, что его брат, ухитрившийся куда глубже интегрироваться в земную группу, всё чаще нетерпеливо поглядывает на него, вероятно, сам уже готовый начать столь необходимое обсуждение имевшихся у них планов . Так ведь недолго и вовсе потерять Нефу.
Вот ведь, «огребли» подарок себе от «кошечки»! Руду мысленно ещё раз «осмотрел» землян. Александр и Леонид, оба под два метра ростом, огромные, по меркам братьев, блондины со светлыми волосами, голубыми глазами у Леонида и редкого зеленоватого оттенка у Алекса. Леонид, из -за отсутствия одной ноги ниже колена, слегка сутулящийся, но всё равно возвышающийся над братьями как осадная башня в имении соседа - барона на их родной планете. Волосы у Алекса прямые, у Леонида, слегка волнистые. Ирина, которую тоже смуглянкой отнюдь не назовёшь, украшали тёмно каштановые волнистые волосы, ставшие после почти непрерывного бдения в медкапсулах удивительно густыми и красивыми. Обязательная на корабле максимально короткая причёска ничуть не мешала Руду представить себе волнистую гриву водопадом спадающую на плечи женщины и пережить неизбежную, при столь длительном по условиям полёта воздержании, которую уже по счёту, порцию эмоций и ощущений. Глаза же Ирины были совсем необычного насыщенно синего цвета. Виктор называл его «васильковым», по какому то земному цветковому растению. Надо думать - очень красивое растение, этот неведомый «василёк»!
От природы быстрая, стремительная, слегка резковатая в движениях, Ирина, время от времени, «включала» какую то особую, плавную, удивительно пластичную, «кошачью» походку, которая действовала на беднягу Нефу как средней мощности широкополосный станнер. Всё это к вящему удовольствию почти неразлучных Лёньки и Вика, старавшихся не пропустить очередную возможность поучаствовать в «перезагрузке инопланетного зомбака» по имени Нефу. При этом Лёнька постоянно угрожал залётом всяческой земной летающей гадости в приоткрытый рот бедного братца. Нефу смущался, старался больше не попадать впросак, но, похоже, батарейки у «станнера» Ирины были вечными.
Виктор был ниже ростом, лишь на три или четыре сантиметра возвышаясь над весьма немалыми для женщины ста восьмьюдесятью сантиметрами Ирины. Он единственный в кампании был достаточно смуглолицым, кареглазым, и относился к так называемому «цыганистому» типу людей. Сам он почему то недолюбливал определение «цыганистый» и настаивал на присутствии в нём кавказских кровей. На что Лёнька немедленно реагировал стандартной угрозой: «... всех чёртовых абреков - однозначно под нож!», и общее веселье прерывалось только в результате очередных воспитательных акций Ирины. У братьев не было времени разбираться во всех этих чисто земных заморочках с национальными и расовыми корнями компании, но что то они наверное для «диких» значили, судя по очередной катавасии затеянной неугомонными землянами.
А вот Брату вполне поддерживал непонятную неприязнь Леонида к неведомым «абрекам», может потому, что ему "прилетало" от активности Вика больше всех. На днях ему, даже с его вездесущностью, лишь в последний момент, с помощью двух дроидов, удалось предотвратить частичную разборку одного из двух основных реакторов корабля, с целью «разумной модернизации и улучшения», разумеется. А вот ЗИПы в трюмах, от разборки усилиями Виктора, что называется - «до винтика», спасти так и не удалось. Правда, и сборка затем была осуществлена совершенно виртуозно и без каких либо потерь в качестве и функциональности подвергшегося «экзекуции» «железа». Но, всё равно, за Виком нужен был глаз, да глаз! И когда только успевал нашкодить, ведь в медкапсулах «отлёживался» столько же времени, сколько и остальные друзья.
Появление закончившего процедуры в медотсеке Нефу прервало затянувшиеся размышления - воспоминания Руду. Проблем с обсуждением возможного будущего, как и подозревал Руду, не было вовсе. Нефу, опережая возможные предложения брата, сразу заявил, что планы с покупкой транспортника, после закрытия основного контракта с Флотом, надо отложить или кардинально пересмотреть, поскольку он не желает настолько бесповоротно разрывать отношения с группой землян. А покупка грузового корабля из арсеналов Флота - новый контракт на десять лет.