Держа Ричи на руках, Эдвард сказал:
- Вы облажались, ребята. Мы собирались позволить вам уйти, если бы вы не сунули свои мордашки в этот подвал. Зачем вам пытаться бежать? А? Зачем вам делать такую глупость? Теперь мы знаем, что не можем вам доверять. Пытались убежать и позвать на помощь. Мы должны вас наказать, слышишь?
Ричи взмолился cо слезами на глазах.
- Нет, пожалуйста, не делай нам больно! Мы никому не скажем, клянусь!
- Слишком поздно для этого, глупый кусок дерьма! Ты облажался!
Нежно поглаживая Стэнли по щеке, Кэтина сказала:
- Но этого я хочу пощадить. В нем что-то есть, - oна жеманничала, как капризный ребенок, а потом сказала: - Я хочу потрогать его, но не хочу причинять ему боль. Нет, я не могу навредить этому молодому человеку. Я просто не могу этого сделать. Мне очень жаль.
Стэнли безудержно дрожал, всхлипывая. Его нос и щеки покраснели. Он мог бы позвать на помощь, но не хотел усугублять проблему. Во всем виноват Ричи. По крайней мере, он надеялся спасти себя, оставаясь спокойным и готовым к сотрудничеству.
Зажав рукой рот Ричи, Эдвард спросил:
- Ты хочешь пощадить этого мальчика? Ты хочешь, чтобы он ушел из этого дома?
Кэтина кивнула и сказала:
- Да.
-Ну, не знаю. У нас здесь все хорошо. Я не хочу все испортить, позволив этому парню раскрыть наши секреты. Нам не будет пользы, если он проболтается.
- В нем что-то есть. Я вижу это по его глазам. Пожалуйста, я не хочу причинять ему боль.
Эдвард посмотрел на Стэнли, потом на Ричи.
- Ну, я думаю, мы что-нибудь придумаем...
Эдвард потащил Ричи к крепкому столу. Ричи захныкал, приближаясь к убитой женщине. Он видел смерть и кровь через Интернет и фильмы, но никогда прежде не видел настоящего насилия. Драка на школьном дворе не шла ни в какое сравнение с кровавой резней в подземелье. Эдвард схватил большой кухонный нож и бросил его на землю перед Стэнли.
- Не делай ничего глупого, мальчик, мы даем тебе возможность. Мы даем тебе шанс на всю жизнь. А теперь подними его.
Стэнли охнул и неохотно схватил нож. Его руки неудержимо дрожали, когда он отвел лезвие от своего тела. Повседневный кухонный нож был устрашающим – обычная бытовая техника превратилась в орудие пытки.
Кэтина мягко схватила Стэнли за запястья и сказала:
- Держи крепче, милый. Ты же не хочешь порезаться этим. Если ты отрежешь один из своих пальчиков, лучшее, что мы можем сделать для тебя, это приклеить его обратно. Я не думаю, что ты этого хочешь.
Когда женщина захихикала, Стэнли заикнулся:
- Ч-Что ты хочешь от меня?
Эдвард притянул Ричи поближе к Стэнли и сказал:
- Ну, если говорить прямо, я хочу, чтобы ты убил своего друга. Я хочу, чтобы ты заколол его. Ни один раз, ни два... Я хочу, чтобы ты колол его снова и снова. Я хочу, чтобы ты заставил его визжать, как свинью. А когда закончишь, можешь уйти. Это так просто, правда.
Наклонившись ближе к уху Стэнли, Кэтина прошептала:
- Сделай это, милый. Разрежь его, а потом уходи. Я позабочусь, чтобы тебя никто не обидел. Ты можешь мне доверять. Я обещаю.
Со слезами на глазах Стэнли сделал шаг назад и сказал:
- Я не могу. Он мой друг, - oн посмотрел Кэтине в глаза и сказал: - Пожалуйста, не заставляй меня делать это. Я никому не скажу, обещаю. Никогда... Я никогда раньше не стукачил. Я умею хранить секреты.
Кэтина улыбнулась и ущипнула его за щеку, как мать, дразнящая ребенка.
- Милый, ты уже большой мальчик. Ты можешь это сделать. Это очень просто. Ты просто держишь нож, а потом вонзаешь его в него. Потыкай в него несколько раз, пока он не умрет от боли и потери крови. Лезвие острое, милый, ты можешь даже просто воткнуть нож в него, и он порежет его...
- Не слушай ее! - крикнул Ричи. - Не слушай ее! Они лгут тебе, Стэнли! Они все равно убьют тебя, и ты это знаешь! Беги! Просто беги! - oн дергался и извивался, безуспешно пытаясь вырваться из мощной хватки Эдварда. - Беги, сраный придурок! - рявкнул Ричи. - Беги! или... Или убей ее! Убей их!
Эдвард дал громкому подростку подзатыльник – один быстрый шлепок по задней стенке головы, как будто он прихлопнул надоедливую муху. Ричи взвизгнул от удара, потом всхлипнул. Его слова превратились в неразборчивый шум. Стэнли, прищурившись, уставился на друга. Он хотел почувствовать сочувствие, но жалость не появлялась. Вместо этого он почувствовал себя оскорбленным. Придурок, - подумал он, - какого черта он меня называет сраным придурком?