«В былые времена такой хороший вечер стал бы началом хорошей ночи»,- с некоторой грустью подумал мужчина, бросив взгляд на «свою» руку.
Он мысленно вернулся к началу вечера, когда увидел свою жену, всю такую воздушную, легкую в голубом… если бы не… он никуда бы не поехал, а тарахал ее нещадно пока она не завоет от удовольствия…
А сейчас…
Он почувствовал, как злость тошнотворной волной накрывает его. Сколько будет это продолжаться? Сколько его тело будет «издеваться» над ним? Он не может дать удовлетворение своей жене, а ведь его не будет достаточно долго…
«Меня сейчас накроет… я так долго сдерживал себя, не позволял себе раскисать. Признаюсь честно, я боюсь… что она уйдет, уйдет от меня к другому потому что я не могу удовлетворить ее как женщину. Рано или поздно ей захочется физической любви…блядь!!!»
Он подскочил со стула, где сидел на террасе, снимая с себя одежду, пошел в спальню.
Поли спала, раскинувшись почти на всю кровать, сбив одеяло на край. Олаф навалился на нее всем весом, придавил «рукой» за шею к подушке.
Смесь гормонов, словно наркотик, растекалась по телу. Чувства обострились, стали ярче запахи и звуки, мир ощущался всей кожей. Контроль и «ярость» эмоций вступили в битву.
Поглотить ее полностью. Съесть, растворить в себе во всех смысла.
«Моя! Только моя!»
Поли дернулась, как проснулась, округлила глаза и лишь хихикнула. Его пальцы поглаживали ее промежность. Женщина не сопротивлялась, наоборот, расслабилась, обняла мужа, поддалась вперед, чтоб поцеловать.
Олаф сильнее прижал ее и вошел пальцем в нее.
-Закрой глаза,- тихо сказал он.
Поли закрыла глаза и улыбнулась.
Он медленно двигал пальцем внутри нее, чувствуя, как все там разбухает, увлажняется и становится горячее. Дыхание жены постепенно становилось более прерывистым и глубоким. Олаф не отрывал взгляда от ее лица, наблюдая все изменения мимики. Еще один палец и более глубокие равномерные движения.
Поли хотела что-то сказать, но мужчина шикнул на нее и женщина замолчала.
Ему нравилось смотреть, как ее глаза блестят и неотрывно смотрят на него, как она кусает губы или широко открывает рот в безмолвном крике. Ему нравилось чувствовать ее дрожь, как испарина покрывает ее тело, как она выгибается, как трясутся ее ноги и руки. Ему нравились в ней отзывчивость души и тела. Олаф чутко ощущал фальшь в эмоциях и движениях в сексе, он видел любую имитацию.
Мужчину забавлял фистинг. «Куколка на пальчике», так он иногда называл эту забаву. Однако, слишком сильно не увлекался, пусть женское влагалище способно на чудеса растяжки, но считал, что для его Поли хватит и четырех пальцев вполне, а не целого кулака.
На прощанье он довел жену до изнеможения, пристально наблюдая за ней и запоминая каждую ее эмоцию. К себе он не дал ей прикоснуться, даже был нарочито холоден.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов