В знак удачной сделки Ашихмин приказал высечь из скалы, нависшей с правого берета над рекой, огромный пьедестал с каменным креслом наверху и часто пировал там вместе с друзьями. Рассказывали, что однажды Ашихмин, подвыпив, сбросил со скалы в реку одного из своих друзей-соперников, и тело того нашли лишь спустя две недели за сотни верст от Ельного...
Правдив ли был этот рассказ, как и десятки других, которые сообщали старожилы, неизвестно, однако «Каменную чашу» — как прозвали горняки ашихминский трон, — несмотря на худую славу, поселковая молодежь посещала охотно, любуясь чудесным видом, открывающимся отсюда на всю окрестность.
«Каменная чаша» была видна далеко. Заметил эту странную скалу за рекой и Валентин, когда шагал по поселку к шахтоуправлению с чемоданом. «Надо посмотреть, что это такое, — подумал он. — Успею, схожу еще... Теперь о работе надо поразмыслить... — И сразу же вспомнил Клима Семиухо. — На комбайн пойду, поучусь немного, хуже других работать не буду, конечно...».
Но комбайнов, как сообщил начальник шахты Худорев, в ельнинской шахте не было.
— На врубовку можно, — предложил он и, поскольку разговор зашел о комбайне, вспомнил Комлева. — Вот, к Петру Григорьевичу Комлеву учеником. Специальных курсов у нас нет. К Комлеву, значит....
Валентин согласился.
— Только вот насчет квартир у нас сейчас туговато, — сказал Худорев. — Придется на квартиру к кому-нибудь поставить.
У Валентина мелькнула мысль о Горлянкине, но он недовольно поморщился: «Нет, к Ефиму не пойду.... Лучше к кому-нибудь другому...» И едва подумал о Ефиме, мысли невольно вернулись к Шахтинску, к Галине...
Торопливо попрощавшись с Худоревым, Валентин вышел из шахтоуправления и медленно пошел по поселку... Чужой, почти незнакомый поселок. А там, в Шахтинске, он знал уже многие улицы, побывал на многих шахтах и уже начал привыкать к своеобразному облику города, а Ельное напоминало скорее большую деревню, чем шахтерское поселение. Было обидно, что он оказался снова в Ельном, куда в первый раз привел просто случай... А там, в Шахтинске — Галина, Бурнаков. Он сделал, наверное, просто глупость, уехав сюда. Тогда казалось, что это будет не благородно, если он вступит в борьбу за Галину с Бурнаковым, а вот теперь, в этом далеком поселке...
«Самоотверженное пожертвование подлецу сделал, — со злостью подумал Валентин. — Нет, надо было сделать так, чтобы он сбежал, а не я... Собственно, я и не сбежал, я могу даже сейчас вот сесть на автобус и ехать туда, это еще вполне возможно... Ну, конечно, это можно сделать!».
Он так обрадовался этому, что невольно заспешил к автобусной остановке. Но вот в какое-то мгновение перед ним промелькнуло холодное лицо Галины, ее почти ненавидящий взгляд, и ноги сами собой пошли медленней.
«Дурак ты, — горько подумал он, — там тебя никто и не ждет... Там просто рады, что ты развязал этот некрепкий узел, а вместе с этим дал Галине полную свободу действий... Нет уж! Решено правильно: мне там нечего делать! В конце концов, и здесь живут люди, со временем все забудется... Эх, Галинка, Галинка!».
...Валентин устроился на квартиру к Комлеву.
— Комнату всю можешь занимать, все равно она у нас со старухой вроде как лишняя. Разве Геннадий вот приедет... Ну, да поместитесь, не помешаете друг другу...
— Конечно... А он где, Геннадий?
— Техникум кончил нынче... — ответил Комлев. — В городе оставили парня работать, с отличием кончил учебу... Хочу сюда его через трест перевести... Мать болеет, да и около дому как-то сподручней.
Вечером Валентин вышел на улицу. Солнце уже закатилось. Было тихо, так тихо, как может быть только в глухом селе в эту вечернюю пору... Изредка где-то вспыхивал веселый смех, голоса, потом молча, гулко ступая по твердой дороге, мимо проходил кто-нибудь, и опять — тишина.
И вот тут-то к скамейке подошел человек.
— Здравствуйте! С приездом! — сказал он, усевшись рядом.
— Спасибо!
Валентин подумал, что человек ошибочно принимает его за знакомого.
— У Петра Григорьевича жить будете? — продолжал между тем незнакомец нетвердым, ломающимся баском. — Соседями будем... Я рядом здесь живу... Давайте знакомиться? Меня Санькой Окуневым зовут. А вас?
— Валентин...
— Ну, вот и знакомы... А мне сеструха говорит: «Приехал парень на шахту работать, да такой красивый!...» Ну им, конечно, девкам, только это и нужно. Я ее спрашиваю: «Ну, так что же, что приехал». А она: «Он у Петра Григорьевича жить устраивается». Ну, раз у Петра Григорьевича, думаю — сосед наш будет. А соседи должны друг друга знать.