— Пе-чень-е!
Чёрт. Вроде и повод не такой уж великий, но так приятно, когда тебя искренне и с восторгом хвалят.
— Между прочим, тут не все с моих рецептов, — позаботился о справедливом распределении признательности я. — Тянучки и сладкие роллы от Шоны, а Лана сделала белковый “хворост”.
— Тем более, больше сладостей! Почему мы раньше вообще их не делали?!
— Шела, ты до сих пор как не родная сидишь? — подлетела к моей части стола довольная Вазира. — И бокал полный. Хоть попробуй, повеселись!
Айруни, которая больше смотрела на сдвинутые в дальний угол комнатные растения, перевела взгляд на джинью. Пожала плечами и буквально вылила себе в рот содержимое своего фужера. Именно в этот момент я понял две вещи. Во-первых, Лана успела подлить в опустошенную емкость дриады бренди — как, собственно, и остальным, у кого спиртное кончилось. Во-вторых, видимо у дроу в культуре не предусматривалось более крепкие напитки пить меньшими порциями.
— Упс.
И правда, “упс”. Высокогорная шелковица, немного станно глядя теперь уже на всех нас… стремительно желтела.
— Все хорошо? — по мере того, как все замечали произошедшее, веселье прекращалось.
— Не уверена… Она что, засыпает? Просто эффект опьянения такой?
— Она же вино пила нормально…
— Вроде у деревьев этиловый спирт иногда срабатывает как гормон зимней спячки, — неожиданно для себя брякнул я. — Листья заставляет сбросить, все такое. Ну и просто замедляет все процессы.
Боже ж мой, я это в одиннадцатом классе учил к ЕГЭ по биологии. Как вспомнил только?
— Но у нас сейчас лето…
— Это я исправлю! — синенькая, прежде чем кто-то успел среагировать, наставила на Шелу ладонь, от которой во все стороны рванул ледяной воздух, заставив других моих жен с руганью отпрыгнуть в стороны. Почти заснувшая дриада осталась на месте… только теперь окончательно замерла и густо покрылась инием.
— Вот теперь точно “упс”, — спокойно констатировала Звёздочка, и неожиданно икнула.
— Однако она все еще жива, — подсказала Шона. — Она дышит, только очень медленно.
Фу-ух!
— Я исправ… — подорвалась колдовать Вазира, но теперь я успел поймать её за руку.
— Подожди! — джинья покорно обмякла. Я же сосредоточенно ворочал мозгами — если и захмелел раньше немного, то адреналиновый удар выбил пары спирта начисто. — Если она на спирт отреагировала по-растительному, то и на холод — тоже. Если отогреть её сейчас резко, можно только хуже сделать, — припоминая все тот же ЕГЭ, медленно проговорил я. — Нужно… условия создать, как весной. Ну там солнечный свет, мягкое тепло.
— Там дождь, — резонно указала на окно Кирби.
— Настрою светильник, — джинья, преобразовав ноги в вихрь, взлетела к потолку.
— Давай к камину, — решил я. — Кто-нибудь, притащите покрывало с моей постели.
…Если вы думаете, что вечеринка оказалась напрочь испорчена — вы никогда не тусили со студентами или лицами, к ним примкнувшими. Про медиков рассказывали, что они в морге дни рождения справлять умудрялись, а тут всего лишь случай анабиоза. Нет, мы успели договорится, что больше так просто алкоголь не выставляем на стол — тем более, больше и нечего особа. Потом вернулись к сладостям, слово за слово…
Поговорили, сошлись на том, что нам все нужно лучше узнать друг друга. Каждый рассказал несколько историй о себе — и, неожиданно, в роли основного рассказчика оказался я сам. Просто стал пересказывать “мои” записи, раз уж это теперь все случившееся вписано в окружающую реальность, ну и понеслось. Уже заполночь, а я продолжал свои повествования, пересказывая всего третью цепочку квестов, старательно выбрав нейтральные — но меня слушали с горящими глазами. Кажется, жены внезапно обнаружили, что им достался в мужья совершенно героический мужчина! Ну, если так посмотреть…
— А-ах! — раздавшийся от камина стон заставил нас подорваться со своих мест и бросится к Шеле. Дриаду, как я и хотел, мы расположили рядом с источником тепла, еще и Вазира сфокусировала весь магический свет в комнате на пятачок, где лежала зелененькая. С которой мы, разумеется, стянули платье — чтобы увеличить площадь тела, доступной для фотосинтеза. Неужели получилось?! Да так быстро!
Цвет почти вернулся к айруни, сейчас её фигурка едва ли не светилась нежно-салатовым, цветом молодой листвы. Однако на лице очень неестественно выделялись ярко-алым губы, да и соски на грудях тоже покраснели, чего раньше не было.
— Пить? — упал перед ней на колени я, примерно, как я думал, понимая состояние Шелы. Как после болезни с высокой температурой, если не хуже. — Еды? Холодно? Жарко? Что нужно?