— А лестницу, чтобы на этого зверя взобраться, мне тоже подадут? — скепсиса в голосе гномы только прибавилось. Во взгляде жеребца, кстати, тоже.
— Зачем лестница? Мы своих клиентов на руках носим! До седла!
После продемонстрированных фехтовальных финтов я закономерно сомневался, что секретарша не способна сама запрыгнуть на нужную высоту. Так что тут, скорее, случился приступ острой конефобии. Что сказать, у все есть слабое место.
— Уяна, ты можешь сесть боком передо мной, — мягко предложил я, боковым зрением наблюдая за владельцем местного четвероногого “такси”, аж раскинувшего руки в желании объять ими невысокую деву и взгромоздить повыше. Столько энтузиазма, словно раньше он одних мужиков подсаживал, а личной жизни у него нет вообще. — Лошадью буду я сам править, опыт у меня большой, сбросить нас она не будет и пытаться. И сэкономим еще.
Морду лица перевозчика на миг перекосило, словно я ему в зад в самый радостный момент иглу коварно вогнал. Нет, портновское шило!
— С вами, милорд — хоть на край света! — практически пропела Уяна, явно норовя посильнее уязвить проявившего совершенно неуместное, по её мнению, внимание мужика. И это у неё определенно получилось. Но словами она не ограничилась: не забыла припасть к моему плечу, когда подсадил её перед седлом боком. А когда я следом вскочил сам — тут же демонстративно прижалась к моей груди. Пришлось немного подыграть: расправить плечи, изобразить самодовольную улыбку… и не ржать, сверху вниз глядя на едва ли не корчи со стороны владельца конной конторы! Вот ведь темперамент у бедняги… Могу поспорить, если через минуту после нашего отъезда сюда заглянет очередная миловидная пассажир, он мгновенно переключится на неё, выкинув “неудачу” из головы, хех.
После технологичных гномьих тоннелей древний тракт, как бы это сказать… не впечатлял. В смысле, на фоне величественных гор и перекрывающих перевал крепостных стен, увенчанных бронеколпаками башенных орудий. У порталов тоннелей нашлось место еще для двух танков — еще самой первой придуманной “Конструкторским бюро” модификаций. С кучей детских болезней и унылой скоростью хода как эстетическое дополнение к шлагбаумам пунктов приема платы за проход они тем не менее были более чем хороши. Внушали, что уж там.
А вот в южную сторону спуск в долину выглядел обычной неровно утоптанной и порядочно разбитой копытами грунтовкой. Довольно широкой, правда, и сухой, сбегающей вниз под небольшим уклоном. Поскольку лошадям свойственно ронять навоз прямо на ходу, запах так же прилагался. Наш короткий караван всего из трех лошадей, к счастью, вышел на спуск раньше, чем из среднего устья выдвинулся какой-то купец с товаром. Кажется, у него было не меньше восьмидесяти голов коней под вьюками и около дюжины конюхов, которые обеспечивали движение этой кавалькады.
Как выяснилось немного позже, порадовался я зря. Трижды за время спуска мы встречали длинные вереницы копытных тружеников, каждый раз прижимались к обочине, пропуская — и потом в течении примерно по полчаса “наслаждались” оставленным прямо на пути результатом, который потом все-таки выдыхался. Как неудавшийся ветеринар я успел повидать и понюхать разного го… разного. Потому готов ответственно подтвердить: лошадиный “продукт” — далеко не самый отвратный на запах. Но когда в дело вступает концентрация и тщательное перемешивание копытами… ух-х!
Возможно, дело было еще и в том, что относительно широкая долина перевала, широкими петлями скатывающаяся к подножью хребта, на всем протяжении удачно защищалась скальными отрогами от господствующих в этих высотах ветров. Древние караванщики, которые в реальности нового мира стали самой настоящей, случившейся историей, вовсе не просто так выбрали и натоптали через горы именно этот путь — его не блокировало зимой, и караванщики могли не особо опасаться последствий плохой погоды. Но вонь подобная защищенность от сквозняков задерживала, факт — а еще мешала наслаждаться видами.
Спустя час в седле даже Уяне, которой подобный способ передвижения был в новинку, надоело крутить головой — и она опять привалилась ко мне. Сначала едва ощутимо, а потом вообще всем весом, задремав. По-моему, её просто с непривычки укачало — хотя ход коня и правда был очень ровный, в этом перевозчик, на удивление, не наврал.