Саша, не зная, чем помочь, увязала в потоке и металась, словно умалишенная. Очередной поток воды сбил ее с ног – она ушла под воду с головой, захлебнулась вонючей жижей, попыталась схватиться хоть за что-то, но вода уже швырнула ее в свару из человеческих тел, вышибив из легких воздух.
Саша зацепилась за чью-то куртку, ринулась на слабый отсвет фонарика, но поток потащил ее дальше, и она, сама не понимая, как это случилось, понеслась вперед, барахтаясь и сражаясь, ощущая, как с каждым мгновением ее все сильнее уносит вперед, в черноту, в одиночество…
Она заорала, но вода поглотила ее крик. Чья-то рука схватила Сашу за волосы – ее потянули вверх, не отпуская, и Саша вцепилась в эту ладонь правой рукой, вцепилась так, что не отодрать, взбрыкнула ногами, взбивая воду в пену…
Ее поставили на ноги, и Саша, отплевывая влагу, прижалась к кому-то одеревеневшим телом. От шока она ничего не соображала, лишь открывала рот и пыталась глубоко вдохнуть, а ее спаситель (или спасительница?) уже ринулся обратно, пытаясь спасти остальных.
Саша пошла следом, расставляя ноги так, чтобы больше не проиграть черному потоку. Вода лилась по ее лицу.
– Хватайся за меня! Давай! – кричал Костя наугад. Да, кажется, это был его голос.
– Валя, держите Валю! – орал Юра, и Саша пробилась к ним, пытаясь схватить верещащую девочку, крепко вцепившуюся пальчиками в Юрины темно-рыжие волосы. В полумраке из беснующихся фонарей те чудились сплошь черными.
Саша одной рукой все-таки схватилась за Валину ногу и одним резким рывком опрокинула девочку на себя, прижала ее к груди, обнимая так крепко, будто она была главной, кого нужно спасти. Сломанная рука горела, глаза заливало водой, только вот Саша не собиралась сдаваться.
– Я держу тебя, держу… – твердила она, сжимая девочку все крепче и крепче. Валя пальцами впилась в шею своей спасительницы, наверное, там даже останутся круглые синячки, но Саша ничего не чувствовала от холода.
Вода вокруг напружиненных тел пошла волнами, и Костя с трудом вытянул из свары длинного Егора, который мигом прилип к стене, словно жук-палочник. Он задыхался.
Костя, борясь с течением, поставил на ноги и Милу, которой после обморока сложнее всего было идти по бесконечному тоннелю. Егор мигом притянул неповоротливую Милу к себе.
Юра с Женей поднялись своими силами, упираясь руками в склизкие бетонные стены.
– Что случилось? – заорал Костя.
– Я поскользнулась! – крикнула насквозь мокрая Мила. – Сбила кого-то с ног, и…
– Понятно! Осторожно, держитесь друг за друга! – проорал им Костя. По его напряженному лицу было видно, что и он боялся не только ревущего потока, не только ледяной воды, а опасностей, притаившихся в черной воде…
– Давай Валю! – крикнул Юра и, не дожидаясь ответа, вырвал девочку из Сашиных объятий. Той не хотелось отдавать ребенка, но она прекрасно понимала, что не справится сама.
Второй раз за это утро она вцепилась в Валю так, будто девочка была ее личным спасением. И если в тесной комнате у бродяг Саше было страшно не справиться, и она не знала, чем отвлечь ребенка, то тут все было предельно просто. Хватай, прижимай покрепче единственной целой рукой, и все будет в порядке.
Но почему она всегда пыталась спасти лишь Валю? В том ли причина, что девочка попросту слабее всех бродяг?..
Или здесь есть что-то другое?
Сама Валя, которую с трудом усадили на Юрины плечи, глядела на Сашу со странным выражением. На миг в ее глазах промелькнуло что-то давно позабытое, печальное и бессильное…
Саша попыталась выгнать из головы тягучие мысли. Бродягам надо просто идти вперед, выбираться из канализационного потока, а Саше нужно подняться на поверхность, вот и все. Она не обязана разбираться во всех судьбах и трагедиях своих попутчиков.
Самое глубокое место они прошли незаметно – видимо, что-то в Костиных расчетах пошло не так, и когда поток начал понемногу мелеть, Саша наконец-то выдохнула с облегчением. Ее сломанную руку бурлящей водой плотно прижимало к груди, отчего боль разрасталась и текла по телу, скапливаясь чернотой в артериях и венах. Холодный поток чуть остужал боль, но и она грозила вот-вот вернуться. Саша ощущала это каждой клеткой.
Сначала вода упала почти до пояса, потом опустилась до бедер, потом заплескалась у коленей. Изрядно выдохшиеся бродяги теперь едва ползли, глубоко дыша распахнутыми ртами и не страшась гнилостного запаха. Саше смертельно хотелось упасть на чистый пол и просто полежать, глотая спертый воздух.
Но лежать было негде, и они шли дальше.
Повсюду мелькали развилки – беспросветно черные коридоры уходили в стороны, пересекались и исчезали за спиной, а дорога, по которой и брела эта странная компания, становилась все более запутанной. Саша, подтягивающая лямку рюкзака здоровой рукой, никак не могла отделаться от мысли, что безнадежно заблудилась, и если придется возвращаться в безопасную комнату, она сама ни за что не найдет верную дорогу…