— Все гражданские! Пройдите во внутренний двор! Приказ Её Светлости! Все гражданские — во внутренний двор!
Казалось, мой крик было слышно далеко за пределами замка. Ну а внутри его услышали абсолютно все, и основная масса народа сразу же устремилась к арке, ведущей к проходу во внутренний двор. А я, сделав полезное дело, продолжил осматриваться. Хотя тоже очень хотелось броситься во внутренний двор, чтобы достать из тайника меч и шапку и встретить врага во всеоружии. Но всё же я задержался — внимательно осмотреться не мешало.
В заборе уже зияло несколько больших пробоин, и через них на нашу территорию проникли первые отряды врага. Завязались бои — разумеется, с использованием магии. Простых бойцов среди нападавших я не заметил. На каждом вражеском маге стояла защита, активно отзывавшаяся на атаки наших воинов; у многих врагов руки были объяты магическим свечением или пламенем; некоторые из них были покрыты магической бронёй; кто-то был в полтора-два раза выше среднего роста.
На каждом что-то да было, ни одного простого воина я не заметил — сплошь маги. И явно все высокоуровневые — тот, что утроил это нападение, хорошо понимал, что с простыми магами к замку княгини Белозерской лучше не подходить. Впрочем, что значит, тот кто это устроил? У меня не было ни малейших сомнений на этот счёт. Всё это устроил бабушкин «друг» Гарри, который, похоже, окончательно слетел с катушек, раз уж решился на подобное.
А тем временем купол над нами стал полностью непрозрачном и теперь был очень хорошо различим. Он излучал ядовито-кислотный синеватый свет, отчего всё вокруг меня казалось слегка голубым и находилось будто в тумане. Впрочем, туман вполне мог оказаться следствием какого-то заклятия.
Довольно быстро забор разрушили почти полностью, и враги буквально наводнили двор. Но наши бойцы дрались самоотверженно, никто не собирался ни отступать, ни сдаваться. Парни проявляли невероятный героизм, я смотрел на это и поражался их смелости и силе духа.
Слева от меня совершенно неприметный с виду парень в униформе охранника вплотную приблизился к противнику, за какое-то мгновение испепелил двух вражеских магов, а после этого утыканный ледяными стрелами и жутко обгоревший умудрился-таки вернуться под защиту товарищей, которые подхватили его на руки и понесли к лекарям. Справа другой герой, невероятно ускорившись, ворвался в ряды противника и ледяными лезвиями с двух рук принялся кромсать англичан, разрубая их напополам; сумел вывести из строя не менее пяти-шести врагов, прежде чем рухнул на брусчатку двора, сражённый одновременно несколькими боевыми заклятиями.
Глядя на героизм и самопожертвование наших бойцов, я испытывал сильнейшее желание тоже полезть в драку. Но приходилось сдерживать себя — было бы крайне глупо погибнуть вот так сразу, сцепившись с англичанами голыми руками, когда у тебя в тайнике лежат два Великих артефакта. Делать подарок Эджертону и подставлять бабушку и всех наших я не хотел — это было бы крайне глупо с моей стороны и очень безответственно.
Но какие бы чудеса храбрости ни проявляли наши воины, было понятно: речи о том, чтобы остановить и выбить врага из замка, идти не может — слишком уж не равны были силы количественно. Да и качественно тоже — ну не было у нас столько сильных боевых магов, сколько поставил под свои знамёна Эджертон. А он, судя по размаху и по тому же воздвигнутому над нами куполу, привлёк сильнейших. Мне даже представить было сложно, сколько сил и энергии понадобилось, чтобы уничтожить все защиты замка, наложенные бабушкой, а потом ещё и накрыть нас этим гигантским куполом.
И, похоже, тот факт, что оборону нам не удержать, осознавал не только я. Очень скоро наши бойцы получили приказ отступать. Всех гражданских к этому моменту уже увели, поэтому на момент начала отступления во дворе оставались лишь охрана да гвардейцы. Отступали они медленно, организованно, прикрывая друг друга, унося с собой всех раненых.
Никто уже не геройствовал, никто больше не пытался ворваться в ряды противника и положить как можно больше вражеских воинов, теперь задача стояла другая — отойти с наименьшими потерями. И эта задача выполнялась. Враг тоже не спешил проявлять чудеса храбрости — просто вытеснял нас во внутренний двор. Видимо, это была часть их плана, хотя, вполне возможно, англичане просто действовали по ситуации.
Прежде чем войти в арку, я заметил, как во дворе, уже на территории замка формируются огромные портальные врата. И я понял, что вся эта толпа, что вломилась к нам сквозь проломы в заборе и впечатлила меня своим количеством и уровнем, была лишь авангардом, а основная часть вражеского войска ещё даже и не прибыла. Это удручало и пугало.
Я бегом бросился во внутренний двор. Он был почти весь был забит эльфами, которые всё ещё прибывали — в основном через окна, выходящие в него. Кто-то был в одежде, кто-то в нижнем белье. И на удивление было много детей, самые маленькие плакали.
Бабушку я увидел сразу же — она стояла посредине внутреннего двора и устанавливала защиту на купол из металла и бетона, который так и не успели достроить. Впрочем, даже то, что возвели, уже можно было использовать, без этого было бы намного хуже.
Рядом с бабушкой находился Тойво, который ей активно помогал. Они вдвоём начитывали какие-то заклятия, и верхняя часть железного купола уже частично покрылась мутной сверкающей дымкой, которая медленно спускалась к основанию недостроенной полусферы. Ристо и Дьяниша видно не было.
Те из присутствующих во дворе, кто обладал хоть каким-то лекарским даром, лечили раненых, коих было предостаточно. Лекари в прямом смысле работали не покладая рук. При этом речи не шло о полном или хотя бы относительно нормальном восстановлении — раненых всего лишь доводили до состояния, совместимого с жизнью, после чего тяжёлых замораживали, а тех, кто мог ходить, отпускали. И принимались за следующих.
Часть эльфов — те, кто были в одном исподнем, столпились вокруг огромной кучи униформы, которую, видимо, доставили со складов через подземный ход. Помимо униформы, раздавали тёплые одеяла, чтобы в них можно было закутаться и в первую очередь закутать детей. Во внутреннем дворе было немного теплее, чем на остальной территории замка, но всё же достаточно холодно, чтобы стоять в одном нижнем белье и босиком.
Я подошёл к источнику, точнее, к люку, что за ним располагался — ведущему в подземный ход. Он был открыт, и туда в спешном порядке спускали детей и женщин. В какой-то момент этот процесс остановился, и из люка начали вылезать гвардейцы. Мне же лезть в люк и пробираться к тайнику, в котором хранились мои Великие артефакты, не имело смысла — бабушка не успела меня научить открывать дверь в этот тайник. И как бы мне ни хотелось поскорее схватить шапку Мономаха и Кусанаги-но цуруги и броситься на врага, сделать это пока что было невозможно.
Но стоять просто так я тоже не мог. Вспомнив про телефон, я достал его из кармана и попробовал позвонить Александру Петровичу — мобильная связь ожидаемо не работала. Видимо, купол над замком её блокировал. Удивительно, что магия нам ещё была доступна — либо враг просто не успел установить направленные глушилки, либо наша защита от них была сильнее. Ну или пока просто не было смысла глушить магию, так как главный удар планировалось нанести позже, когда через открывающийся на территории замка портал прибудут основные силы врага.
Вернулся к бабушке. Княгиня Белозерская всё ещё продолжала устанавливать защиту. И надо сказать, у неё это неплохо получалось — железная полусфера уже наполовину была накрыта магическим куполом. Бабушка была невероятно напряжена, такой я её никогда не видел. Поэтому отвлекать её я не рискнул, а лишь встал неподалёку и принялся наблюдать за её работой.
— Ты что-то хотел, мой мальчик? — неожиданно спросила меня бабушка спустя некоторое время.
— Очень хочется помочь, но я не знаю, чем сейчас могу быть максимально полезен, — ответил я честно.