— Юл, — сказал он раньше, чем я успел рот раскрыть, — мне сейчас очень некогда. Приезжай к трём в Космопорт, я буду ждать у терминалов — но не больше пяти минут, учти. Прости.
И отключился.
Разумеется, я прискакал в Космопорт галопом, за полчаса до назначенного времени. Мне было ужасно не по себе.
Кранц подошёл ко мне без пяти три. Одет в штатское, вид совершенно убитый.
— Здравствуйте, Вениамин Семёнович! — сказал я. — Что, всё совсем плохо?
— Привет, Юл, — сказал он и чуть улыбнулся — вымученно. — Дело такое: я срочно возвращаюсь на Нги.
Я чуть не сел.
— Но почему, Вениамин Семёнович?! Ведь сейчас как раз наоборот…
Он кивнул.
— Да, сейчас на Земле будет… совсем нехорошо. А в космосе — ещё хуже. Тебя оставляют в архиве, очень славно. В шпионаже не обвинили — уже прекрасно… У тебя ведь пока нет специализации, кроме Шеда?
— Нет, — сказал я. Я окончательно растерялся, почти испугался.
Он посмотрел на меня задумчиво.
— Ясно… Ладно. Запоминай. Будешь работать в архиве. Я дал тебе допуск к своим разработкам, пароль — вот, — вызвал записную книжку, черкнул в ней, повернул ко мне. — Не записывай, запоминай — и я сейчас сотру. Дальше… в случае чего — свяжешься с Прокоповичем, он мой друг, и я ему доверяю. С тобой будут общаться… люди с нашими эмблемами. Для них: ты практически с шедми не работал, почти не общался, ты — теоретик, только что из Университета. Будут звать в переводчики — можешь согласиться, но имей в виду: это будет участие в… в общем, очень может оказаться, что вымажешься по уши. Лучше составляй каталоги. И демонстрируй лояльность.
— Но ведь война! — заикнулся я. — Наверное, военным понадобятся наши консультанты. Может, предложить свои услуги? Если поймём друг друга, то война быстрее кончится…
Кранц посмотрел на меня снизу — ростика он был крохотного, до метра шестидесяти не дотягивал. Во взгляде читалось какое-то печальное любопытство.
— Дурачок ты, Юл, — сказал он тихо. — Военные за неделю убрали с Земли и из окрестностей всех старых специалистов по Шеду — и некоторых гораздо дальше, чем в места их дополнительной специализации. Особенно тех, кто имел отношение к Океану-2. Шалыгин с Океана-2 умер в четверг, от инфаркта. Перерепенко с Океана-2 третьего дня разбился на эргомобе: не справился с управлением на скоростном шоссе, говорят. Нигматулин с Океана-2 вчера ночью покончил с собой: газа надышался. Все трое были профи с серьёзным стажем, работали с шедми с первого дня контакта. Кого из них ты собираешься заменять для военных? Нет, малыш, порадуйся, что им, видимо, сейчас не нужны шпионы-земляне, им сейчас единство нужно — поэтому они не арестовали тебя.
Я молчал. Всё это меня просто оглушило.
— У меня больше нет времени, — сказал Кранц. — По всем остальным вопросам — свяжешься с Прокоповичем. Слушаться его, как няньку — иначе сам попадёшь в беду и можешь кого-нибудь сильно подставить. Собирай о Шеде всю информацию, которую найдёшь. Держи под хорошим паролем. Работая, сохраняйся вне Сети. Не трепись по общим директориям ни с кем, кроме девочек, а с ними — только о любви. Ходи в церковь, если сможешь. Всё.
— А почему с Прокоповичем? — спросил я. — Он ведь тоже из старых спецов, вдруг и его…
— Мне кажется, нет, — сказал Кранц. — Прокопович — военный лингвист. Он как бы… ну, неважно. Просто — свяжись с ним. Его код знаешь? Молодец. Мне надо идти. Может, ещё увидимся.
Руку мне пожал — и ушёл туда, к посадочным шлюзам. А я остался стоять.
Худо было, откровенно говоря. Совсем.
И Прокоповича я едва знал — только пару раз видел в Этнографическом Обществе. Но я его сразу вызвал.
Он почему-то ужасно обрадовался:
— А, Юл-этнограф! Отлично. Приезжай в офис прямо сейчас. Адрес знаешь?
И у меня немного отлегло от сердца.
В тот день мы с Алесем очень здорово общались — и, по-моему, оба не понимали, к чему всё клонится.
— Как славно, Юл, что тебя не вербанули и что ты с Земли не улетел! — сказал он мне с порога. — Почти все толковые этнографы дружно решили работать на армию, чтоб его… Локальный конфликт, целое дело: в СМИ шум такой, будто кто-то атаковал Землю, а не за побережье в далёкой колонии поцапались.
— Но — полторы тысячи погибших только среди наших, — заикнулся я. — И у американцев чуть не столько же. И мне сказали, что на Шеде убили наших дипломатов…
Алесь воздел руки.
— На Океане-2 обменялись ракетными ударами, — сказал он с досадой. — Думаешь, Шед напал вот так, ни с того ни с сего? И наши во всей этой истории — белокрылые ангелы? И все шедми живы и здоровы? Я уж не говорю о том, что там, на Шеде происходит. Дипломатов убили? Интересно, откуда данные? У КомКона их нет.