Зорич Александр
Семя Ветра (Пути Звезднорожденных - 2)
Александр Зорич
Семя Ветра (Пути Звезднорожденных - 2)
ПРОЛОГ
Когда забытье завладело памятью Герфегеста, прошлое почти полностью перестало существовать для него. Только родовое имя осталось в памяти - как маяк в ночи.
Он был Конгетларом - в этом у него не было никаких сомнений. Но ничего больше Герфегест не помнил.
Семь долгих лет, проведенных в Сармонтазаре, не возвратили ему памяти о своем Доме. Лишь трижды за много лет ему случилось назваться Конгетларом. Но ни разу имя его Дома не вызвало ни в ком даже тени понимания.
Это имя было чужим в Сармонтазаре.
Память вернулась Герфегесту вместе с Семенем Ветра - осколком волшебства, которое попало к нему в руки после долгих лет, проведенных в скитаниях и жестоких битвах. Вначале Семя возвратило ему знание о Ветре. Затем - о Пути Ветра. И наконец - об Идущих Путем Ветра, о мужчинах и женщинах его Дома, Дома Конгетларов. Восьмого и самого своеобычного из благородных Домов Алустрала.
В ослепительно ярких снах перед Герфегестом раскрывались картины ушедших в небытие дней. Безбрежные, хищные моря Синего Алустрала, гордые крепости, уходящие в неласковые грозовые облака, многоярусные корабли, златотканые штандарты, кичливые гербы и исполненные тайны улыбки прекрасных женщин...
Долгое ученичество в Обители Ветра и беспощадные схватки... Иногда - за победу, чаще - за жизнь. Звон стали, посвист стрел, надсадный крик, медленно уходящий в стон...
В живых картинах прошлого он видел свое лицо. Видел и лица своих родственников. Они проступали сквозь пелену непоправимого, их глаза сияли темным пламенем ярости. Они повествовали о Падении Дома Конгетларов.
Семя Ветра, найденное им в подземельях цитадели Тайа-Ароан, возвратило Герфегесту утраченную книгу родовой памяти. Пожелтевшие страницы этой книги были щедро обагрены кровью и напоены ядом несбывшихся надежд.
Живя в аскетическом уединении среди Хелтанских гор, Герфегест не знал, стоит ли радоваться обретенному знанию. Едва ли оно способно изменить его жизнь к лучшему. Да и по силам ли тяжесть такого знания последнему отпрыску испепеленного Дома? Едва ли, едва ли.
Так думал Герфегест, вдыхая ледяной воздух гор. Он был уверен, что путь в Алустрал закрыт для него навсегда. Потому что Врата Хуммера непроницаемы. Потому что в Алустрале уже четырнадцать лет его дожидается смерть. У людей Алустрала слишком хорошая память.
Потому что - и это самое главное - пропитанный ужасом и ненавистью междоусобий мир Алустрала не стоит даже сухой былинки под его, Герфегеста, ногами.
Герфегест не сомневался в том, что горькие воспоминания о его пасмурной родине, подаренные ему Семенем Ветра, - последнее прощание с землей его предков.
Но затейница-судьба распорядилась иначе.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МИР СУШИ
ГЛАВА 1. ПОСЛАНЦЫ АЛУСТРАЛА
1
Врата Хуммера не пропускают живых тварей.
Только мертвых.
Человек может - может, если знает правильные слова на Истинном Наречии - прикинуться мертвой тварью и остаться живым. Лошадь - нет. Поэтому прошедшие через Врата были пешими. Они перемещались совершенно бесшумно и им не нужно было беспокоиться о том, что рассерженный конский храп выдаст их в безмолвный предрассветный час.
Слепец, который был с ними, нетерпеливо грыз прутья стального намордника. Он чуял Семя Ветра лучше самой натасканной ищейки, он привел своих хозяев сюда и жаждал получить причитающееся ему по праву. Его уже давно не кормили ничем вкусным. Очень давно.
Круглое, небрежной кладки строение, прилепившееся к краю каменистого холма среди корней исполинской сикоморы, было окружено со всех сторон.
Предводитель отряда произнес слова, ошибиться в которых означало умереть.
Слепец ответил едва различимым голубым проблеском в трех буграх на его омерзительной голове. Предводитель - сейчас его звали Мелет - не ошибся. Он хорошо помнил заклинание.
Мелет снял со Слепца намордник, освободил его передние роющие лапы от кожаных перевязей и отстегнул поводок вместе с кованым стальным ошейником. Теперь Слепец был предоставлен самому себе.
Не прошло и минуты как он исчез под землей.
Пластинка лунного камня, врезанная в ошейник Слепца, просветлилась. В ее молочно-белых недрах Мелет теперь мог видеть Нить Бытия страшного паука-убийцы, которого Врата Хуммера пропустили в этот мир без малейшего неудовольствия.
Слепец не был живой тварью. У него не было жизни - лишь бытие.
2
В эту ночь в его сны снова пришел грохочущий Алустрал.
Герфегест уже успел привыкнуть к ним, привыкнуть к тому, что любая ночь может принести страшную реальность прошлого.
Каждый сон рассказывал ему что-то новое о его жизни там, по ту сторону Ворот, и каждый раз он проклинал непрошеное вторжение былого. Кто сказал, что это легко - помнить?
Это была страшная война. Страшная и жестокая. Так не истребляют крыс. Так люди могут истреблять только людей. Весь мир против Дома Конгетларов. Армия против крепостцы. Флот против галеры. Сорок убийц против одного человека с секирой на длинном и легком древке. Таком длинном, таком легком...
Герфегест видел смерти людей своего Дома, видел как плавились камни цитадели Наг-Туоль, видел как исполинские каракатицы, послушные флейтам Пастырей, сокрушили трехмачтовый корабль его отца. Видения сменялись с непостижимой быстротой. Но вдруг бурные потоки его сна встретились с чуждой преградой и замедлили свой бег...
Вечер. Древнее круглое святилище, прилепившееся у корней исполинской сикоморы. Он, Герфегест, сидит на камне, погрузив ноги в ледяной ручей, в двадцати шагах от своего дома. В его руках - меч, его глаза закрыты, солнце медленно погружается в расштрихованный океан серых, лишенных листвы деревьев. Это не Алустрал. Это Сармонтазара.
Уже совсем темно, но все-таки Герфегест видит, как стремительная вода несет к нему нечто. Еще не опасность, но уже ее тень, ее эхо.
Упитанный дохлый паук, светящийся на поверхности ручья как в пучинах синих морей Алустрала светятся орды гигантских медуз и полчища жирных креветок, которых на южных островах называют "крак", а на северных "эльор".
Паук совсем близко. Меч Герфегеста словно бы невзначай проворачивается в его ладонях, и вот уже две половинки исполинского паука, рассеченного лезвием вечной волосяной заточки - гордостью Белого Кузнеца Гаиллириса продолжают путь вниз по течению.