Осторожно, чтобы не спугнуть отражение воина, Герфегест обернулся туда, где, по естественным законам бытия, некогда преподанным Герфегесту его многомудрым дядей Теппуртом Конгетларом, должен был бы находиться отражаемый предмет. Но воина, казалось, не было.
Герфегест взглянул на бурый песок, покрывавший остров. Вот оно. Девственно ровная поверхность песка была в одном месте немного промята. Примята, потому что именно там стоял воин-невидимка!
Киммерин была рядом и тоже рассматривала воина, отраженного непростым зеркалом Блуждающего Озера.
Во взгляде ее была отрешенность и полная покорность судьбе. Похоже, она уже начинала жалеть о том, чему так обрадовалась, когда ее грудь стиснул в нечаянном объятии Герфегест Конгетлар. О том, что с ней Герфегест. Она слишком вжилась в роль жертвы!
- Эй, вы, та-ам! - заорал с берега Горхла. - Что вы стоите как каменные - сделайте что-нибудь! Хоть поцелуйтесь что ли, Хуммеровы дети!
Горхле вторил истерический смех Двалары.
Видимо, Горхла и Двалара, уже давно ожидавшие самого худшего, решили избавиться от напряжения, задействовав голосовые связки. Пояс Усопших явно был способен сделать из самых стойких воинов истерических купеческих дочек.
Но Герфегесту было не до истерик - ибо неподвижное прежде отражение воина зашевелилось. Воин обнажал клинки.
Герфегест был зачарован - в Сармонтазаре не ковали такого оружия, каким славился Алустрал. Бывали, конечно, исключения - вот, например, мечи, выкованные Элиеном или Сегэллаком. Но единичные удачи, к огромному сожалению Герфегеста, не меняли картины.
Воин-из-озера был вооружен настоящим произведением кузнечного искусства. Лезвия мечей были длинны и имели ровные края. Сами клинки были отшлифованы до зеркального блеска и, насколько мог заметить Герфегест, облегчены орнаментом. Богато украшенная гарда имела овальную форму и отлично прикрывала руку.
"Кто выковал твои мечи?" - вот какой вопрос вертелся на языке Герфегеста, пока он следил за движениями воина, но он так и остался незаданным. Весь восторг Герфегеста остался спрессованным в одном-единственном мгновении бытия, ибо в следующее мгновение он обратился одухотворенной молнией, упоенной собственной мощью.
Путь Ветра дает воину стремительность и ему не отказаться от этого дара. Такова философия Пути.
Идущий Путем Ветра может разрубить надвое падающую каплю оливкового масла и вложить меч в ножны до того, как обе половинки упадут на землю. Такова практика Пути.
Герфегест вынул свой меч из ножен быстрее, чем воин-невидимка закончил движение по извлечению своей смертоносной пары клинков из спинных ножен.
Киммерин, все еще не понимавшая, что происходит, стояла в стороне, напряженная, словно струна варанской арфы. Она знала только одно - сейчас решается ее судьба.
Невидимка, уверенный в своей невидимости, похоже, не ожидал настоящего боя. Когда меч Герфегеста, ни в чем не уступавший прекрасной паре клинков, послушных его невидимой руке, обрушился на него в рубящем ударе, он едва успел уклониться.
Герфегест посмотрел на отражение - кажется, ему удалось достать невидимку в плечо. И верно - на песок брызнули капли лазурно-голубой жидкости!
Герфегест понимал, что положение, в котором он находится - наихудшее из возможных. И потому, каждая секунда промедления будет стоить ему жизни.
"Са-ар!" - выкрикнул, выдохнул Герфегест и, опустившись на одно колено, выбросил меч далеко вперед.
На этот раз его выпад был отражен клинком воина в маске - хотя и невидимым, но тем не менее весьма действенным. Счет времени шел теперь на неуловимые мгновения. Теперь у Герфегеста не было возможности следить за отражением противника.
Он быстро вскочил и, переместившись в двойном прыжке на четыре шага правее, начал маневр, цветастое название которого вспомнилось ему лишь несколькими часами позже - "серая гадюка прыгает с ветви ясеня и разит свою жертву в горло".
В горло. Именно в горло.
Герфегесту повезло опередить врага на доли мгновения - и вот невидимка был ранен еще раз. Песок на месте схватки стал густо-голубым - похоже, воин был серьезно задет и терял много крови.
Но Герфегест не думал останавливаться на достигнутом.
"Если ты поднял меч и решил убивать - забудь о пощаде", - учила шестая заповедь Пути Ветра. Но прикончить загадочного кормчего в коричневых одеждах теперь было не так-то легко - судя по следам на песке, он решил ретироваться. А может, попросту задумал поразить неуязвимого доселе Герфегеста в спину!
Герфегест остановился, пытаясь определить, где теперь воин-невидимка.
Сражаясь, они слишком далеко отошли от воды и теперь Герфегест лишился возможности ориентироваться на его отражение. Следы на песке молчали. Повисла удручающая тишина, которая, однако, не продлилась дольше минуты. Ее прервал истошный крик Киммерин.
- Сзади, Герфегест! Он сзади! Ложись на землю!
Не успел Герфегест дослушать Киммерин, как его гибкое тело уже лежало на песке. Предательский удар в спину, задуманный невидимкой, поразил пустоту.
В мгновение ока Герфегест отбросил меч и извлек из ножен четыре метательных кинжала - один из них обязательно достигнет цели.
Четыре коренастых лезвия устремились в мнимую пустоту с характерным присвистом. Фонтан светло-голубой жидкости взмыл в небеса.
- Он мертв, - сказала Киммерин, приближаясь к Герфегесту, замершему на месте, словно гадюка, чей прыжок с ясеневой ветки оказался во всех отношениях удачным.
11
После того как невидимый кормчий был сражен двумя метательными кинжалами Герфегеста, Блуждающее Озеро истаяло на глазах. Как будто в земле вдруг открылись невидимые трещины, в которые разом ушла вся черная вода.
Не разговаривая и не останавливаясь, отряд двинулся дальше. И только через десять часов пути Горхла предложил сделать привал.
В отношениях между Герфегестом и остальными, исключая разве что Киммерин, наметился некий надлом. Это чувствовали все - молчание было тягостным, продолжительным и зловещим.