Ян постелил на солому плащ и снял ботинки. Убаюкивающе барабанил по крыше мелкий дождь, временами налетали порывы ветра. Яну не хотелось спать. Обхватив руками колени, он сидел в своем логове и думал: чем кончится это сумасбродное приключение? Что принесет утро и неизбежная встреча с Лаурой? Теперь ему уже не миновать этого. Его пугало возможное разочарование, а еще больше — подтверждение своих неясных предположений. Если бы Лаура оказалась не той, что сохранилась в его воспоминаниях, тогда после короткой минуты грусти пришло бы примирение с невозвратным, и снова потекла бы тихая, бедная мечтами жизнь. Но если Лаура появится в прежнем очаровании, с преображенной годами, но все же неисчезнувшей притягательной силой, тогда каким окажется он нищим и уже всю жизнь не сможет забыть ее! И это будет тяжело, очень тяжело. Но как бы там ни было, он сам искал этой встречи, и ему нужно выстрадать все до конца.
Вдруг он вспомнил, что в паспорте было несколько его визитных карточек:
ЯН ЗИТАР
писатель
Они обязательно будут разглядывать паспорт и найдут визитные карточки. После этого…
Вдруг в доме хлопнула дверь, и во дворе раздались поспешные шаги. Ян Зитар понял: ему не суждено встретить утро над конюшней. Это должно произойти еще сегодня.
— Господин Зитар, вы еще не спите? — раздался внизу, у лесенки, голос. Этот голос! Он его забыл, но теперь вспомнил: он был таким же, как когда-то.
— Нет, — отозвался он. — Вы хотите мне что-то сказать?
— Пойдемте в дом. Почему вы сразу не назвали себя? Вам во всякое время нашлось бы место. Нам так неудобно…
— Как, разве вы меня… знаете? — Ян сделал вид, что удивлен, и потихоньку нащупывал дорогу к лесенке. — Я здесь очутился совершенно случайно. Если бы я знал, что у меня здесь знакомые, я… — дальше притворяться было неудобно, и, смущенный, он спустился по лесенке. Отряхнув с одежды соломинки, он смотрел на Лауру. В вечернем сумраке виднелись только очертания ее фигуры, выбившаяся прядь волос и руки, придерживающие на груди свободно накинутое пальто.
— Добрый вечер, — произнес он охрипшим голосом и протянул Лауре руку.
— Приветствую вас, Ян Зитар, — прошептала Лаура. Жесткая, огрубевшая от работы рука ее дрожала в руке Яна. Он долго держал эту руку в своей и не знал, что еще сказать.
На противоположной стороне двора скрипнула дверь. На крыльце показалась сутулая фигура лесника; он кашлянул. Лаура нервно пожала руку Яна. Чуть слышно шепнула:
— Пусть остается так, что ты зашел случайно. Он не должен ничего знать, — затем она громко, с веселым оживлением продолжала: — Господин Зитар, мы не можем допустить, чтобы такой знатный гость ночевал на сеновале.
— Если бы вы только знали, как мне там было хорошо, — в тон ей ответил Ян, следуя в дом. — Я и так доставил вам беспокойство, появившись в такой поздний час. Теперь хлопоты увеличились.
— Таким хлопотам можно лишь радоваться, — весело возразила Лаура. — А теперь я на минуточку оставлю вас одних, — добавила она, когда они дошли до крыльца. — Петер, ты займись гостем. Я пойду на кухню, позабочусь об ужине.
И, прежде чем Янка успел предупредить, чтобы о нем не беспокоились, она уже вышла.
— Очень интересно… — сказал лесник. — Мы вас встретили как разбойника, а выходит, что вы даже знакомый человек. Мы ведь все читаем ваши книги.
«Он, наверно, еще не знает, что Лаура знакома со мной не только по книгам», — подумал Ян.
— В жизни бывают разные истории, — ответил он. — Случается иногда так, что сам разговариваешь о себе с другим человеком и он этого совсем не знает. И это хорошо, потому что только таким образом можно узнать, что другие о тебе думают.
Они опять посмеялись, и лесник пригласил гостя в комнату. Это было просторное помещение, предназначенное для семейных праздников и приема гостей. Рога оленей и косуль на стенах указывали на занятие хозяина. В углу комнаты, напротив чучела совы, стояло чучело ястреба, обе птицы словно смотрели друг на друга — одна зло и презрительно, другая со строптивым упрямством. На видном месте среди охотничьих трофеев висели два скрещенных ружья. Простой письменный стол, диван, несколько стульев и этажерка с книгами. На этажерке Ян увидел свою фотографию, и эта мелочь вдруг заставила его покраснеть. На полке стояли все его книги. Значит, он все время пребывал здесь, если не физически, то своими произведениями, мыслями и их отзвуками. И Лаура думала о нем. Это должно было обрадовать его, а он почувствовал печаль. Милая, далекая, самая близкая…