— Ребята, — восклицал профессор, — вот с чего должны были начинаться исследования в области материаловедения. До этого момента природа вещества была замаскирована постоянным присутствием тепла. Впервые мы можем получить представление о том, как оно себя ведет в состоянии покоя!
Вскоре после этого он разрядил в планету миллион вольт. Он накапливал его в бортовом генераторе несколько часов, а опустошил за миллисекунду. Прошли часы, а напряжение не понизилось и на вольт. Планета налилась электричеством; ток сновал по миру, где все вещества обладали сверхпроводимостью, а сопротивление было нулевым.
Джек впечатлился.
— Ничего себе, ты только подумай! — заметил он. — Через миллион лет ток все еще будет тут!
Лично я уже не мог дождаться часа отбытия. Как справедливо указал гость моей вечеринки, эта планета тяготит своей мертвенностью. Если думаете, что Луна безжизненна, значит, Селентениса еще не видели.
На третий день я взялся строить конкретные планы.
— Чем ты займешься, когда мы с Джанет поженимся? — спросил я у Джека однажды, когда профессор возился в кладовой. — Если хочешь, можешь оставаться с нами. Мы наверняка купим большой дом за деньги, которые выручим после этой экспедиции и от всего, что тут найдется.
Он замахал руками.
— Может быть. Никогда не знаешь, как повернется.
— Ты что хочешь этим сказать? — спросил я, присматриваясь к нему.
— Да так, ничего.
— В любом случае, — сказал я, — мы будем тебе рады.
Возможно, я дал слишком щедрое обещание, но у меня душа пела, побуждая забыть прошлые горечи. Я сел почитать, а Джек принялся бесцельно слоняться кругом.
Вдруг он проговорил:
— Пойдем, профу нужны новые данные с вольтметра. Пойдем наружу.
— Это и одному можно сделать.
— Да, но… идем-идем, тебе полезно прогуляться.
Я встал и вместе с ним пошел в кладовую. Мы натянули скафандры и выбрались через воздушный шлюз наружу.
Я окинул коротким взглядом круг света. Когда поймешь, насколько пустынно безвоздушное холодное пространство за пределами скафандра, все происходящее в нем воспринимается на слух особенно остро, включая работу дыхательного модуля. Мы двинулись к вольтметру, который Жукер оставил в постоянном контакте с поверхностью, чтобы следить за сверхпроводником.
Показатели не изменились, как и во все предыдущие часы. Примерно миллион вольт.
— Как и следовало ожидать, — удовлетворенно констатировал я.
— Боб, — нервно начал Джек, — я хочу тебе кое-что сказать.
— Что?
— Про меня и Джанет.
У меня заледенели кишки.
— Ты что имеешь в виду — про и Джанет?
— Она не выйдет за тебя замуж. Мы с ней… в общем, мы сошлись.
Я целую минуту не осознавал смысла услышанного. Потом до меня постепенно дошло, и в голове вихрем закружились мысли.
Я не отвечал. Я продолжал смотреть на него.
— Честное слово, я не хотел, — быстро проговорил он. — Оно как-то само собой получилось. В поездке в Сан-Франциско. Мы ничего не смогли с этим поделать.
Он избегал моего взгляда.
— Ты что же это хочешь сказать, — прошипел я, — вы поженились втайне от меня?
— Ну, э-э, нет, но по сути…
Он попятился, видя, что во мне пробуждается ярость.
— Оно как-то само собой…
— Само собой! — выплюнул я. — Ты увидел возможность и стал на нее давить со всей дури, я уж тебя знаю! Ты наверняка поработал на славу!
Вид у него сделался жалкий, как всегда, стоило мне его застигнуть с поличным.
— Но на этот раз, — прорычал я, сбиваясь с дыхания, — на этот раз…
При этих словах я оценил сообразительность Джека. Когда он признавался, что напакостил, то обычно делал это на расстоянии или так, чтобы потом некоторое время не напоминать о своем существовании. Но куда он денется на корабле?
Поэтому он и выманил меня наружу. Он понимал, что нужно любой ценой замедлить мою реакцию, чтоб ему было проще выкрутиться. Я тоже это понимал, как ни разъярен был. Рано или поздно наступает момент, когда злиться уже нет сил.
Но я, может, и понимал это интеллектуально, а эмоционально все еще полыхал.
— На этот раз я собираюсь убить тебя, — закончил я.
Джек развернулся и кинулся наутек, но движения в громоздком скафандре давались ему нелегко. Все как обычно. Я пытался не отстать и не споткнуться, преследуя его. На самом-то деле я не собирался его убивать. Я только хотел его сцапать, затащить обратно на корабль и измолотить в кровавый пудинг.
В таком намерении я был искренен, и братишка, должно быть, почувствовал это, припустив еще отчаянней. Сначала он метался из стороны в сторону, делая частые случайные повороты и пытаясь использовать преимущества ухабистого ландшафта, но я настигал. Вдруг он бросился прямо на периметр круга света.