Выйдя из кинотеатра, они не вернулись сразу же в зону отдыха: Брайан увлек Мерсера разговором, и они стали бродить бесцельно, как было у них в привычке много лет назад. Однажды им встретился офицер-наукократ, и Брайан ощутил во внутреннем кармане куртки виноватую тяжесть ключа.
Примерно через полчаса он остановился.
— Ты знаешь, где находишься? — спросил он.
Мерсер огляделся, сопоставляя увиденное с заученной схемой корабля. Коридор тут был меньше обычного, пустынный, без дверей. В нескольких сотнях футов позади отделка коридора менялась с роскошной на утилитарную, и Мерсер автоматически отметил это.
— Мы, наверно, близ периферии, — неуверенно предположил он.
Брайан пошел дальше, поманив его взмахом руки за собой.
— Вперед.
Мерсер занервничал.
— Я не пойду, — сказал он, покачав головой.
— Я просто хочу тебе кое-что показать.
Мерсер неохотно последовал за ним до заключительного поворота. Брайан подождал, пока Мерсер его нагонит.
— Вот, посмотри, — прошептал он. — Оно там. А теперь стой здесь и предупреди меня, если кто-нибудь появится.
Мерсер отпрянул.
— О нет!
Брайан добродушно фыркнул и взял его за локоть.
— Во имя науки, э, старик?
Развернувшись, он проследовал до конца туннеля, а Мерсера оставил стоять за углом.
Мерсер почувствовал себя неловко. Его обхитрили, выставив пассивным пособником!
Брайан подобрался к иллюминатору, забранному крышкой, примерился, приложил ключ к первому болту и налег на него. Пришлось как следует попотеть, но болт нехотя задвигался и стал поворачиваться. Трескались и сыпались чешуйки краски.
Отошел первый болт.
Брайан спокойно занялся остальными. На все про все ушло минут десять. Когда он закончил выкручивать их, крышку на месте удерживали только слои старой краски, сочленявшие ее со стеной туннеля.
Он умело рассек их лезвием складного ножика по периметру, и крышка шевельнулась в его руках.
Он аккуратно отодвинул ее.
За ней оказалась впадина глубиной фута три, оканчивавшаяся идеально прозрачным пузырем, который, судя по всему, выступал над корпусом. Брайан уцепился за края иллюминатора.
Все его предположения полностью оправдались.
Краем глаза углядев эту тьму, он весь вздрогнул. Неуклюже подтянувшись в углубление, он пополз к пузырю, пока не очутился рядом с холодным, почти невидимым пластиком.
Он взглянул в космос.
В первом избранном им направлении лежала галактическая спираль: ее головокружительное великолепие и резкие сполохи мощных светил он наблюдал с ребра. Он почувствовал ее размах так же уверенно, как размеры собственной руки. Звезды тянулись, тянулись и тянулись. Размах был не сравним ни с чем земным и даже с самой Землей, он повергал в бесчувствие. В первые же две секунды у него захватило дух. Но не к этому он стремился, так что повернул голову в другом направлении.
И посмотрел за пределы Галактики. Там не было ничего, нигде, если не считать нескольких блеклых искорок других галактик, малозаметных и лишь подчеркивавших пустоту и безбрежие мрака.
Он наконец узрел то, к чему стремился так долго: безграничную пустоту.
И его внимание всецело приковал жуткий вакуум. С этого момента он стал обречен. Все его естество затягивало в пустоту, пристальное внимание к которой было теперь возведено в энную степень.
Даже первая стадия, кататоническая, была недолгой. Личность Брайана засасывало в галактическое пространство. Спустя минуту наступила смерть тела.
Мерсер тщетно ждал за поворотом коридора. Брайан отсутствовал уже заметное время.
Он заглянул за угол, в сторону иллюминатора. Он видел, как свешиваются с подоконника ноги Брайана. Уже несколько минут его друг хранил полнейшие молчание и неподвижность.
— Брайан? — негромко окликнул он. — Сколько еще?
Ответа не последовало.
— Брайан?
И громче:
— Брайан!
Ответа по-прежнему не последовало. Мерсер почуял неладное. Он быстро прошел по туннелю к Брайану и тронул того за ногу.
Та бессильно обвисла под нажимом руки, и Брайан не подал виду, что чувствует прикосновение. У Мерсера свело горло. Он задумался, что делать.
Еще несколько дюймов, и он тоже сможет заглянуть через иллюминатор в космическое пространство. Но он этого не сделал. Он попятился, борясь с искушением, а потом пустился бежать — по туннелям и коридорам. Он бежал сломя голову, разыскивая офицера-наукократа. Наткнувшись на одного из них, Мерсер сбивчиво изложил свою историю.
Спустя пять минут он уже вел спасательный отряд в направлении иллюминатора. Точнее, это сперва, в невежестве своем, Мерсер решил, что ведет спасательный отряд.
О, как он ошибался.
Действия членов экипажа опровергли одну из теорий Брайана. Наукократам не разрешалось выглядывать в космос. Офицеры, которые стащили тело с подоконника и водворили заслонку на место, были облачены в металлические шлемы с телеглазами, подключенными к экрану внутри. Тело Брайана не подавало признаков жизни.
Мерсер в ужасе наблюдал за происходящим из-за поворота коридора. Когда труп Брайана понесли прочь, он растерянно побрел за носилками.
Капитан Броуд печально медитировал, сидя за своим столом, опустив голову и сложив руки на столешнице. Он размышлял о поступке пассажира Брайана Денвера. Он раздумывал, зачем тот так поступил.
Как любой капитан звездолета, он то и дело боролся с мыслями о том, что там, вовне. Ни один наукократ лучше капитана не представлял себе, сколь мало человек со всей своей наукой может сделать, оказавшись один на один против неприкрытой Вселенной.
И сильнее прежнего чувствовал он свое отчуждение, абстрагирование от обычных людей, спровоцированные наукократическим коммунизмом; об этом разделении с ними он порою жалел, но изменить уже было ничего нельзя.
Он потряс головой. Интересно, что именно испытал пассажир, умирая?
Лик Господа, исполинский и вселяющий трепет…
Кто-то постучал в дверь кабинета. Он нажал кнопку. Дверь отъехала в сторону.
На пороге стоял Мерсер Стоун.
— Входите, мистер Стоун, — сказал капитан без предисловий. — Пожалуйста, садитесь.
Мерсер вошел, опустился в указанное кресло и стал настороженно изучать суровое скуластое лицо капитана, пока тот собирался с мыслями, перекладывая какие-то бумаги в ящике стола.
Броуд поднял голову.
— Чем могу помочь, мистер Стоун?
— Капитан, мне казалось, это очевидно: я хочу узнать, отчего погиб мой друг.
— Он погиб оттого, что нарушил корабельный устав, — мрачно отвечал Броуд.
— Это я понимаю, — непреклонно отрезал Мерсер, хотя напряжение беседы начинало уже прорастать и в нем. — В сложившихся обстоятельствах меня это мало интересует.
— Да, конечно. — Броуд сложил руки на столешнице и опустил взгляд. Мерсер видел, что капитан ему искренне сопереживает.
— Вам очень повезло спастись бегством, — сказал Броуд.
Мерсер резко побледнел, хотя и до этого не был румян лицом.
— Спастись бегством? От чего?
Броуд колебался, обеспокоенный и неуверенный. Открыть ли Стоуну секрет, который ему самому поведали только после пятнадцати лет специальной подготовки под постоянным наблюдением? Он чувствовал, что парень в известном праве, и уже проверил на всякий случай его индекс гражданской ответственности. Но все же…
Он поднялся.
— Вы уверены, что хотите это знать? — спросил он, пытаясь осадить собеседника.
— Нет, — сказал Мерсер после паузы. — Меня разрывают противоречивые чувства. Но после такого… — Он потупился.
— Если настаиваете, я посвящу вас в тайну, ибо вы уже частично проникли в нее сами.
Мерсер кивнул.
Капитан Броуд повернулся и снял с полки тяжелый том в черном кожаном переплете: Таблица физических констант. Показав Мерсеру оттиснутое золотом название, он положил книгу на стол.