Видя, что цепи снова беспрепятственно продвигаються вперед, полковник вернулся к своему штабу. Здесь он приказал двигаться последним двум батальонам: одному правее, другому левее рот головного батальона.
Затем Хоменко на минуту заглянул на перевязочный пункт. Легкораненые шли теперь беспрерывным потоком, тяжелых переносили на носилках. Звонарева, обе сестры и человек десять санитаров быстро осматривали и перевязывали раненых. Варя, держа в руке окровавленный ланцет, лово и умело орудовала им, удаляя раздробленные кости, соколки снарядов, подрезая края ран.
- Шприц морфия... лигатуру... тампон... забинтовать, - бросала она спокойно и уверенно.
Варино лицо было сосредоточенно и сурово, глаза смотрели остро и твердо, руки, смоченные йодом, действовали точно и безошибочно. Глядя на нее, трудно было представить, что это та самая веселая и кокетливая женщина, лишь накануне вечером лихо отплясывавшая вместе с солдатами, которые теперь, искалеченные, беспомощно лежали перед ней на операционном столе.
- Вам ничего не нужно, доченьки мои? - ласково спросил полковник.
- Если можно, побольше вина или горилки, мий тату! Она прекрасно предохраняет от раньевого шока. Нам не хватает также воды, - в тон Хоменко ответила Звонарева, не торываясь от работы.
- Сейчас прикажу доставить и то и другое.
- Ира, получишь в штабе полка водку и будешь давать по чарке каждому тяжелораненому. Разумееться, кроме черепных, - распорядилась Варя, все так же не поднимая головы, сосредоточенно оперируя раненого в плечо солдата. Шприц камфары!
Хоменко оставил при себе лишь несколько разведчиков и связистов и знаменной полк. Он перенес штаб полка в первую линию германских окопов, а сам отправился вперед. За ним неотступно следовал Борейко, чтобы в нужную минуту поддержать пехоту артиллерийским огнем. Тут же находились Кремнев и Павленко.
Вдруг впереди раздалась частая ружейная перестрелка и пулеметная трескотня, прерываемые взрывами ручных гранат.
- Ваше высокоблагородие, немец перешел в контратаку! - прибежал связной от головной роты.
- Выдвинуть все пулеметы вперед! - отдал приказание полковник. Помогите и вы нам, - обратился он к Борейко.
- Немедленно выведите сюда на рысях один взвод, - приказал Борейко Кремневу.
- Слушаюсь, сейчас прикажу по телефону подать передки на батарею. Отправляйся на батарею, - коротко приказал капитан прапорщику.
Павленко исчез.
Пехота, наскоро приспособив с тыла захваченные окопы, отбивала немцев ружейным и пулеметным огнем. Сзади загремели частые выстрелы легких батарей. Перед атакующими немцами выросла огневая завеса шрапнелей и снарядов. Мортирная и тяжелая батареи, несколько уменьшив прицел, тоже обрушились на вражеские цепи, которые моментально утонули в дыму и пыли. Немцы в панике отхлынули назад.
Едва контратака была отбита, как Кузнецкий полк вновь ринулся вперед, но это продвижение задержала своя же артиллерия, которая не сразу перенесла огонь в тыл немцев.
- Сынку, скомандуй своим батареям, щоб воны мне дорогу не закрывали, а расчищали, - попросил полковник Борейко.
- Сейчас будет исполненно! - И капитан бросился к телефону.
Но провод оказался перебитым, связь прервалась. Капитан с досады выругался и послал связистов по проводу.
В это время показалось несколько тяжело нагруженных солдат. Они торопливо пробирались среди бревен, обломков бетона, обрывков колючей проволоки, перескакивая через рвы и воронки.
- О, сейчас мы дело поправим! - обрадовался Борейко. - Блохин, установи рацию, - приказал он старшему разведчику.
На двух шестах протянули небольшую проволоку, разместили в одном из блиндажей тяжелую аккумуляторную батарею и телеграфный аппарат. Связист надел наушники, застучал ключом, послушал и наконец доложил:
- Связь с батареей установлена, ваше благородие.
Борейко приказал батареям перенести огонь в тыл противника. Не прошло и минуты, как заградительная стена огня и дыма передвинулась вглубь немецкого расположения.
- Оце добре дило! - улыбнулся Хоменко. - Два шматка проволоки - и связь готова. Шо це за штукенция?
- Беспроволочный телеграф, Михаил Игнатьевич, изобретенный двадцать лет назад нашим русским ученым Поповым, а затем вновь открытый итальянцем Маркони. Весьма удобен в боевой обстановке. Только аккумуляторы уж очень громоздки и весят больше шести пудов.
- Нельзя ли вашу рацию, - кажись, так она называется? прикомандировать к моему штабу? - попросил Хоменко.
- Ее не следует часто перемещать с места на место. Это расстраивает работу аккумуляторов, а штаб все время находится в движении. протяните свой провод к рации, она будет передавать батареям ваши распоряжения, предложил Борейко.
Наладив связь с артиллерией, Хоменко пошел в район третьей линии немецких окопов, где вели бой передовые роты. Здесь находилась приспособленная немцами к обороне и сильно укрепленная деревня Ставки.
Полковник подоспел в тот момент, когда 3-й батальон полка уже обосновался в Ставках. Тут Хоменко заметил, что соседние части сильно отстали от Кузнецкого полка и находились еще во второй, а частью даже в первой линии немецких окопов. Это делало дальнейшее продвижение полка рискованным, и Хоменко решил закрепиться на захваченных рубежах.
Сразу за деревней остановился приведенный Павленко взвод кремневской батареи. присутствие артиллерии придало устойчивость стрелковым частям. Борейко приказал также продвинуться вперед и обеим легким и мортирной батареям. Тяжелую и свою батареи он временно оставил на месте.
22
Вечерело. После жаркого дня над землей белыми косами плыл туман. Растекаясь, он постепенно заполнил низины, а потом, набравшись силы, белым плотным облаком лег на землю. грохот орудий стал утихать. Последними замолчали легкие батареи, которые использовали оставшиеся светлые минуты, чтобы пристреляться к ночи по важным целям и ориентирам с новых позиций.
Хоменко со своим штабом занял хату на окраине деревни. рассыпавшиеся за день по полю сражения солдаты теперь собирались к своим ротам, связисты тянули линии связи, артиллеристы устраивались на новых позициях. Как бы прочищая глотку на ночь, впереди раздалась скороговорка пулемета и смолкла.