Решив не останавливаться на одной истории, Сёма продолжил.
«Ангелина, 12 лет
По пути в школу спасла двух маленьких мальчиков из горящего здания. Их мать, вместе с самой Ангелиной, к сожалению, не успела выбраться из пламени. Родители девочки выделяют ее самоотверженность и героизм, из-за которого это, к сожалению, и случилось. Мальчики к моменту написания материала подросли, и теперь навещают не только могилу матери, но и девочки-спасительницы».
Сёма вздрогнул и наконец обратил внимание на отца, что всё ещё пытался усердно подружиться с техникой.
– Пап, а мама же как обычно вечером вернется?
– Ага… Ещё было бы хорошо, если бы к этому времени телевизор вернулся в гостиную.
Сёма хихикнул. Их семья жила более, чем в достатке, и могла позволить себе легко заменить сломанный телевизор, но отец всегда предпочитал чинить старое, чем приобретать новое. Хобби такое.
Семён продолжил читать.
«Павел, 8 лет
Паша в столь юном возрасте раскрыл личность маньяка, что на протяжении двух лет похищал детей. Он договорился заранее с полицейским, что выйдет на ночную прогулку, где и появится возможность поймать злоумышленника. Всё пошло по плану юного детектива».
Пока Сёма увлечённо читал, в голову без спроса закралась опасная мысль.
Что, если и он совершил подвиг, но попросту этого не помнит?
Сёма часто слышал от взрослых и детей, как важно помнить о своих достижениях, и в тяжелые моменты судьбы хвалить себя за них. Что делать, когда значительная часть этих самых достижений стёрта – никто не рассказал.
Видимо, читать что-то подобное было не самой лучшей затеей, но Семёна было уже не остановить. Краем глаза он заметил подзаголовок «Теперь поговорим о злодеях…»
Сёма недоумевал. Как детей вообще можно назвать злодеями? Конечно, они могут быть чересчур жестокими, особенно среди сверстников, но ведь все их сомнительные цели связаны с желанием повеселиться, а не совершить невероятное зло. Разве не так?
Слишком сильное любопытство мешало понять суть написанного, давя своей тяжестью на виски, но Сёма не оставлял попыток.
«Степан, 10 лет
Малолетний убийца – третьеклассник школы 633 подлил в общее ведро с чаем яд, который убил половину преподавательского состава и ещё часть учеников. Погибло 13 взрослых и 52 ребенка».
– И наверняка после этого там всё ещё пьют из этого вонючего ведра. – Семён сжал страницу в руке.
– Чего сказал? Ты в ведре сегодня хочешь ночевать? – Отец продолжал заниматься своим любимым делом – ворчать и чинить старое барахло.
– Нет-нет, я сказал, что у тебя всё отлично получается! – Сёма натянуто улыбнулся, хоть в этом не было нужды. Отец сидел к нему спиной.
– На меня чуть стена целая не свалилась, а ты говоришь, что всё у меня хорошо. Ай! – Отец ударился о какой-то из своих инструментов. – Но, кто знает, может и это к лучшему.
Статья в журнале всё не заканчивалась.
«Неизвестный, по прогнозам младше 15 лет
Детский дом зачастую не ассоциируется у детей с чем-то безопасным. После этого случая – тем более. Мальчик зарезал кухонным ножом почти всех детей и воспитательницу. Некоторых удалось спасти, но большинство, к сожалению, нет. В результате инцидента погибли 30 детей и 1 взрослый. Убийца предварительно забаррикадировал дверь и напал ночью».
Биение сердца отозвалось болью в груди Семёна. Насколько нужно быть жестоким, чтобы пойти на подобное?
Сёма про себя отметил, что было бы неплохо, если бы редакторы журнала объясняли причины таких поступков, а не просто ставили перед фактом. Получается, он, и все, кто это прочитают, будут бояться неизвестности, даже зная о произошедшем. Нечестно.
Он всё также продолжал читать, почему-то рассчитывая, что дальнейшие ужасы смогут отогнать ими же вызванную тревогу.
«Женя, 13 лет
Задушив четырех дворовых кошек, Женя не остановилась и решила немного заработать. Как сообщают мамы младшеклассников, она пыталась продать их детям, выдавая за спящих зверят. Бизнес не удался, хотя одну кошку она чуть не продала наивной первокласснице».
Семейную идиллию прервал истеричный смех самого Семёна. От испуга отец ударился головой о тумбочку.
– Сёма, ты совсем! Это тебе может голова нужна, чтобы стукаться, а я ей и думать могу!
– Прости-прости! Я сейчас перестану! – смех не прекращался.
Отец возмущенно цокнул, продолжая копаться в телевизоре и что-то бессвязно ворчливо бормотать. Смех Семёна медленно утихал, он пытался вновь сконцентрироваться на тексте журнала.