Поведение этнографа казалось капитану подозрительным: в уме не укладывалось, как это с виду нормальный человек, хотя и интеллигент и ученый, может так безответственно пытаться препятствовать поступи технического прогресса и осуществлению задач, поставленных самим обкомом партии. Как будто ему больше всех надо или уже все дано. Нет, здесь не все так просто, как внешне кажется или пытаются представить – Ермакова не проведешь: чутье у него тонкое, как у борова. И, когда этнограф вслед за бывшим зеком пропал, Ермаков еще больше уверился в своей гениальности и верности подозрений.
Исчезновение вот уже двух человек оказалось связанным с этим чертовым местом Половинкой. Именно там обязательно должна была сыскаться причина, скорее всего материального свойства, из-за которой леснику понадобилось ходить по тайге ночью, а этнограф не хотел допустить туда посторонних. И разбираться с этой загадкой следовало не мешкая, пока сбежавший от дознания Пипкин, или этнограф, или оба заодно не опередили и не замели следы.
Для поездки срочно нужна мотолодка – с этим предложением Ермаков вошел в кабинет начальника экспедиции, который вопреки обыкновению оказался на месте и разглядывал развернутую на широченном столе топографическую карту.
– На Половинку? – не удивился он просьбе Ермакова. – Будьте любезны, составьте компанию. Я как раз завтра туда и собираюсь, посмотреть, куда десант высаживать: буровая у нас там встанет. Не проспите выезд: все добрые дела начинаются с утра.
Ермаков обещал не проспать – постель в кабинете жесткая.
И вот новенькая дюралевая «казанка» под круглоголовой подвесной «Москвой» за какие-то полчаса с ветерком донесла разведчиков к мрачному еловому распадку в ослепительно желтом под утренним солнцем песчаном яру.
– Вот она, ваша знаменитая Половинка, – махнул рукой в сторону леса геолог, когда мотор умолк и лодка по инерции наполовину вылетела на прибрежный песок. – Скоро мы здесь всех чертей распугаем, не то что медведей. Ворон и тех не останется, когда буровая закрутится. А какова техника? – это он говорил уже о «Москве», любовно закрывая подвесной мотор колпаком. – Тридцать минут – и на месте. А если на веслах – то против течения часа четыре, не меньше.
По пологому, хотя и изрядно заросшему мелколесьем распадку подниматься оказалось довольно удобно, и не привыкший к длительным физическим нагрузкам Сергей Сергеевич даже не утомился.
– Место-то какое удобное! – не переставал восхищаться геолог. – Подрост вырубить, слегка расчистить, и бульдозер пройдет. А пройдет бульдозер – значит, и буровую протащим. Пройдет как миленькая. Вы вчера на лекции не были? Зря, надо было послушать приезжего болтуна из общества «Знание». Фантазер, не хуже Жюль Верна, предлагал создать Сибирское море и все затопить. А бурить с плавучих платформ, как на Каспии. Тогда, мол, с доставкой техники проблем не будет. В этом я с ним согласен, а вот с доставкой нефти как будет, если начнется промышленное освоение? Вы слышали, что он мне ответил?
– Не пошел я на лекцию, чтобы выезд не проспать – вы же предупреждали, – смутился Ермаков и пошел впереди. Восторги геолога капитана никак не трогали: он размышлял о своем. В тайге ему не нравилось, пугали безмолвие и вполне вероятные в глуши опасности. Тяжелый «ТТ» в боковом кармане синих галифе хотя и слегка успокаивал, но абсолютной уверенности не придавал. Поэтому капитан к порывам геолога рыскать то вправо, то влево в поисках наиболее удобной трассы для будущей просеки и дороги относился неодобрительно – он искал не трассу, а ту тропинку, которая, по показаниям мальчишек, неминуемо выведет к кострищу и месту ночевки заготовителей мха.
Впрочем, искать ее особенно не пришлось: шагов через двести от берега тропинка отчетливо обозначилась в моховой подушке. Местами следы от сапог пробили мох до торфяного основания, и в образовавшихся углублениях скопилась ледяная на ощупь вода. Скоро показалось и кострище: обгорелые головни, рогулька, куча сухого мха и щучьи головы на ветках – все, как описывали мальчишки. Отсюда, с кучи мха, еще сохранившей отпечатки тел на ней лежавших, бесшабашный пацан выстрелил на звук шагов лесника Батурина.