Он вошел в торговый ряд и впервые за долгое время снова почувствовал себя маленьким. Снаружи все казалось безобидным, но внутри все эти лотки с колбасными изделиями, молочными продуктами, фруктами казались бесконечными. Толстые женщины стояли за светящимися холодильниками и болтали о чем-то своем, но стоило ему пройти мимо, как они включали свои зазывные речи, и Глоб шарахался от них, углубляясь все дальше и дальше в камерный лабиринт.
- Мальчик, хочешь попробовать мед? А соленья? У нас очень вкусные соленья! - головы сотрудниц выпрыгивали на него, точно у них были какие-то пружины в их толстых, многослойных шеях, которые напоминали ему выпрыгивающих клоунов.
- Нет-нет! - Глоб вежливо улыбался и потел, сжимая в руках список, уже и не помня, что от него там требовали принести домой.
“Кажется, надо было купить кости к супу” - подумалось ему, как перед ним неоново-розово-фиолетовым цветом засветилась витрина с сырым мясом. Женщина, что стояла за ней была в белом халате, чепчике и в окровавленном переднике. Смотрела она на все таким же скучающе-надменным взглядом, что и остальные продавщицы.
Глоб выпустил из потной ладони список и оглядел его. Все верно - надо было взять немного куриных бедрышек и говяжьи ребра.
- Добрый день, - позвал Глоб. Продавщица перевела на него свой тупой коровий взгляд, смачно чавкая жвачкой. - Могу я вас попросить… - растерялся Глоб, и, в конце концов, отказавшись говорить, шлепнул ей свой список на плошку для монет.
Женщина подцепила список толстыми пальцами с розовым маникюром и, звучно чавкнув, кивнула.
- Поняла, - сказала она и сняла с магнита за собой кухонный тесак, уложив его рядом с разделочной доской.
Она надела на руки красные целлофановые перчатки и открыла холодильник со своей стороны. Все, что лежало перед взором Глоба, было каким-то холодным, мертвым, заразным. Сырое мясо не вызывало у Врауфтера и капельки аппетита. Женщина же запустила руку в один из металлических лотков со знанием дела. Каждую ножку она прощупывала, сжимала в своих толстых пальцах и показывала Глобу.
- Хочешь-хочешь? - говорила она. - Эта подойдет?
Все это вызывало у Глобади приступ тошноты. Внутри было холодно, вымокшая изнутри куртка перестала греть и защищать. Пальцы задубели, а в нос бил запах мертвой плоти и готовых салатов с майонезом, которыми так любили перекусывать местные.
- Я не знаю. Дайте что-нибудь, - устало пробормотал Глоб.
Из-за двери, роль которой играл проем в стене с ширмой из крепкого, порезанного на лоскуты пластика, появился мясник. Он был такой же толстый как продавщица, лысый, и от него пахло куревом. Он подобрал снятый продавщицей с магнита тесак и вывалил откуда-то на разделочную доску тушу барана.
- Вот эту - вот эту? - не унималась продавщица.
- Я не понимаю, - отвечал Глоб, полностью увлеченный открывшимся ему зрелищем.
Мясник почесал рукояткой ножа свое пузо, там где из под фартука проглядывала старая, замусоленная футболка с желтыми пятнами и кусочек его тела, а потом отправил этот нож в тело свежевыпотрашенного барашка. Одну руку он облачил в стальную перчатку, и началось перестукивание ножа и разделочной доски, которое дробью отражалось от стен продуктового ряда. Стук-перестук, стук-перестук.
Фигуры продавщицы и мясника вдруг показались Глобу великанами, а витрина засветилась для него слишком ярким магнетическим блеском.
- Возьмешь, возьмешь?! - трясла полным пакетом продавщица, полностью набитым мертвыми частями тела.
Глоб бросил ей в плошку все деньги, что у него были. Схватил пакет и пошел вон из этого проклятого магазина, чувствуя на себе неодобрительные взгляды буквально всех. Шеи их уже втянулись, они больше не предлагали ему что-то купить или попробовать, просто наблюдали как он уходит.
Свежий воздух, прохладный и чистый после дождя совсем не отдавал мертвечиной. Звякнул колокольчик захлопнувшейся у него за спиной двери.
- Черт, сдача! - выругался Глоб, соотнеся этот звук, со звоном монет, но обратно идти не рискнул. Через стекло он видел, как продавщицы великанши все еще смотрели на него.
Придя домой он вручил пакет матери и получил от нее нагоняй за растраченные деньги.
- Здесь недовес, ты что, не смотрел что она в мешок кладет? А сдача где? Ух, ты! Недоумок, еще хуже, чем твой братец! Совсем тупой! Принес одни рожки, да ножки! Кошмар какой-то!
Злопыхая, мать ушла на кухню. Приставка, как Глоб и думал, была занята Джереми и его заглянувшим в гости другом Митчелом. Глобади ничего не оставалось, кроме как пойти делать уроки или попытаться выйти на связь с кем-то из друзей. Он выбрал второе.