— Сиксто Вискайно был прав, — сказал он однажды непроницаемо темной ночью, когда зарядили дожди. — Этот корабль неспособен вынести настоящие шторма.
— И каков ваш совет?
— Держать курс на Ямайку.
— А дальше?
— Ждать. Скоро наступит сезон ураганов.
— У нас не хватит провианта.
— Придется его найти.
— Где?
— Где получится.
— Вы прекрасно знаете, что единственное место, где есть провизия — это Эспаньола, а стоит нам там появиться, как нас казнят.
— В Харагуа правит ваша подруга Анакаона.
— Верно. Но там же находится эта свинья Рольдан, который поклялся меня повесить, когда я отказалась финансировать его мятеж, — заметила донья Мариана. — А он еще хуже адмирала.
— Сомневаюсь.
— Не сомневайтесь. Колумб — мелочная личность и совершенно негодный вице-король, но при этом — великий адмирал, а Рольдан — вороватый правитель, жалкий человек и предатель. Хуже него просто быть не может!
— Решение за вами.
— Как трудно его принять!
— Я отвечаю лишь за корабль, а он в опасности.
Не нужно было быть знатоком навигации, чтобы понять — угрюмый Балабол прав, и в тот же вечер немка отдала приказ держать курс на северо-восток: прежде всего, она собиралась найти защиту от непогоды у берегов Ямайки или на почти не изученном острове Сантьяго, а уж потом решать, плыть или нет в Харагуа. В любом случае, она отнюдь не горела желанием встречаться с изменником Франсиско Рольданом и его людьми.
Положение становилось все более угрожающим. Донья Мариана прекрасно отдавала себе отчет, что прошло уже более пяти месяцев с тех пор, как они пустились в плавание, и запасы провизии подошли к концу, несмотря на то, что в последнее время они питались в основном рыбой и черепашьим мясом. А главное, матросы устали от бесконечного и бесцельного блуждания по незнакомым морям.
К тому же один из матросов погиб, а еще дюжина заболела цингой, лихорадкой или дизентерией, и теперь они тащились вдоль мрачных унылых берегов, где таились неведомые племена «голых дикарей».
И ни следа Сьенфуэгоса.
Им так и не удалось узнать ничего нового после того, как женоподобные итоты рассказали, что среди пакабуев якобы живет волосатый ревун, и даже отважному Якаре, решившемуся пару раз приблизиться к туземцам, не удалось ничего разузнать о рыжеволосом гиганте, которого они ищут.
— Нам нужно отдохнуть и пополнить запасы провизии, — заметил дон Луис де Торрес и многозначительно добавил: — Да и женщины, опять же...
— Уж не собираетесь ли вы превратить мой корабль в бордель? — подозрительно спросила немка.
— А вы, надеюсь, не собираетесь превратить его в монастырь? — усмехнулся он в ответ. — Или, хуже того, в тюрьму? Видите ли, я хорошо знаю этих людей... Отдохнув пару месяцев среди обильной выпивки и ласковых девочек, они вернутся к побережью Твердой Земли куда с большим энтузиазмом, — он цокнул языком, неодобрительно покачав головой. — Но если будете на них давить, они сбегут при первой возможности.
Донья Мариана прожила достаточно долго среди людей подобного сорта, чтобы понимать — дон Луис во многом прав, а потому, когда двенадцать дней спустя перед ними показалась темная громада Ямайки, велела капитану Соленому найти тихую бухту, где они смогли бы причалить, чтобы расположиться на «зимних квартирах».
— Держим курс на юг, — сказал тот.
— Как скажете!
— Так и говорю, — невозмутимо ответил капитан. — Остров слишком высок, с севера на него не выбраться.
— Вы бывали здесь раньше? — спросила немка.
— Нет. Но слышал достаточно.
Умелый капитан ничего не оставлял на волю случая, иногда можно было вообразить, будто он предугадал, всё, что случится в дальнейшем, поскольку, ни разу не побывав на Ямайке, направил корабль в большую, защищенную полоской земли бухту на юге острова, куда вытекал чистый ручей.
Это место находилось почти на той же широте, что и столица, Санто-Доминго, расположенная на Эспаньоле, и те немногие, кому доводилось здесь бывать, утверждали, что Ямайка — уменьшенная копия своей северо-восточной соседки, поистине ее младшая сестра.
На берегу они заметили просторную хижину, которая, кстати сказать, стояла на том самом месте, где сейчас находится главная площадь Кингстона. Ее обитатели, едва завидев вошедший в бухту корабль, бросились прятаться в лесной чаще, но в скором времени, узнав в прибывших капитана Соленого и донью Мариану, вышли поприветствовать их с улыбками и веселым смехом.