Ричард (с кажущимся спокойствием). Это что, такая игра?
Лицо Джудит слегка меняется, затем, со значением переглянувшись с Саймоном и Сорель, она отвечает Ричарду.
Джудит (со страстью). Да. И эта игра должна быть доиграна до конца. (Она отводит руку назад и заставляет Ричарда перейти на арьерсцену.)
Саймон (понимая игру). Зара. что это значит? (Приближается к матери.)
Джудит (звонким голосом). Сколько разбитых иллюзий! Сколько светлых мечтаний, втоптанных в грязь!
Дэвид (с истерическим смехом падает на скамейку). «Водоворот Любви»! Добрый старый «Водоворот Любви»!
Сорель (перебегает на правую сторону сцены, заставляет Миру перейти на арьерсцену и встает в позу). Я ничего не понимаю! Ты и Виктор, вы… Бог мой!
Джудит (отходя немного влево — прислушиваясь). Шшш! Мне кажется, малышка Пэм плачет.
Саймон (яростно). Она еще не так заплачет, бедная малютка, когда узнает, что ее мать…
Джудит (взвизгивая и оборачиваясь к Саймону). Нет, не говори этого! Не говори!
Сорель. Пощади ее!
Джудит. Я отдала тебе все самое лучшее в жизни — свою молодость, свою женственность и вот теперь своего ребенка. Чего ты хочешь — вырвать сердце из моей груди? Какой позор, что таким, как ты, позволено отравлять Общество своим присутствием. Ты погубил мою жизнь. У меня ничего не осталось — ничего! Боже всемогущий, где мне искать помощи?!
Сорель (сквозь сжатые зубы — разворачивает Саймона лицом к себе). Это правда? Отвечай, это правда?
Джудит (рыдая). Да, да!
Сорель (делая вид, что собирается ударить Саймона). Ах, негодяй!!!
Джудит. Нет! Он твой отец!!!!
Вздрагивает и на месте падает в обморок.
Мира, Джэкки, Ричард и Сэнди смотрят перед собой, ошеломленные и напуганные.
Занавес
Акт III
Воскресенье, часов десять утра. Слева на небольшом столике стоят различные блюда, поданные к завтраку, в центре на авансцене накрыт большой стол.
Наверху, на лестнице появляется Сэнди. Увидев, что никого нет, он быстро спускается, торопливо накладывает на тарелку яичницу с беконом, наливает себе кофе и садится за стол. Ест в спешке, то и дело озираясь через плечо. Где-то наверху хлопает дверь, Сэнди пугается и яростно давится едой. Придя в себя, берет с подставки тост, мажет его маслом и джемом, запихивает в рот. Затем, услышав чьи-то шаги, бросается в библиотеку.
По лестнице боязливо спускается Джэкки. На лице у нее написано, мягко говоря, отчаяние. Она с несчастным видом смотрит в окно, на проливной дождь, затем, с показной решимостью кладет себе что-то на тарелку, садится на стол и смотрит на еду. После одной-двух попыток приступить к завтраку разражается слезами.
Сэнди чуть приоткрывает дверь библиотеке и выглядывает в щелку. Джэкки, увидев приоткрывшуюся дверь, вскрикивает. Сэнди входит.
Джэкки. Ах, это всего лишь вы. Как вы меня напугали!
Сэнди. Что случилось?
Джэкки (всхлипывая). Ничего.
Сэнди. Пожалуйста, не плачьте. (Садится за стол лицом к ней.)
Джэкки. Я не плачу.
Сэнди. Нет, вы плакали — я же слышал.
Джэкки. Все из-за этого дома. Он действует мне на нервы.
Сэнди. Неудивительно — после вчерашнего.
Джэкки. А что вы делали в библиотеке?
Сэнди. Прятался.
Джэкки. Прятались?
Сэнди. Именно. Не хотелось ненароком наткнуться на кого-то из их семейки.
Джэкки. Лучше бы мне не приезжать. Из-за этих жутких драконов на стенах мне все ночь снились кошмары.
Сэнди. Из-за драконов?
Джэкки. Ну да. Меня поместили в Японскую комнату — там все японское, даже кровать.
Сэнди. Какой кошмар!
Джэкки (бросает взгляд на лестницу, проверяя, не идет ли кто-нибудь). Знаете, по-моему, они все сумасшедшие.
Сэнди. Кто? Блиссы?
Джэкки. Да. Наверняка сумасшедшие.
Сэнди. Мне это тоже приходило в голову.