Из-под лестницы появляется Клара с подносом чайных принадлежностей на одного и почти насильно сует поднос в руки Дэвиду.
Клара. Вот он, ваш чай. Извините, что с опозданием. Эми забыла поставить чайник — у нее жутко болит зуб.
Дэвид. Бедняжка! Дайте ей гвоздичного масла.
Сорель. Если еще кто-нибудь в этом доме заговорит о гвоздичном масле, я… я не знаю, что я сделаю.
Дэвид. Прекрасное средство от зубной боли. Где Зоэ?
Саймон. Утром была в саду.
Дэвид. И, разумеется, никто не вспомнил, что ей нужно пообедать?
Клара. Я, как всегда, поставила ее миску рядом с кухонным столом, но она не появлялась.
Сорель. Наверное, мышей ловит.
Дэвид. Она еще слишком маленькая. Между прочим, очень может быть, что животное свалилось в реку. Будет очень жаль, на мой взгляд.
Клара. Да не волнуйтесь вы, ничего с Зоэ не случится — не на ту напали.
Клара уходит в дверь под лестницей.
Дэвид. Я бы хотел, чтобы мне дали спокойно работать. (С подносом в руках поднимается по лестнице, потом поворачивается.) Кстати, Саймон, поездом в четыре тридцать приедет одна совершенно очаровательная куколка. Сделай одолжение, встреть ее и будь полюбезнее. Эдакая робкая дурочка — полезный тип, я хочу немного поизучать ее в домашних условиях. Спать она может в Японской комнате.
Дэвид уходит, оставляя за спиною смертельную тишину. Сорель падает в кресло слева на авансцене.
Джудит (через паузу). Пожалуйста, кто-нибудь, сыграйте мне что-нибудь очень красивое.
Саймон (резко подходя к центральному французскому окну). Черт побери! Черт! Черт! Черт!
Сорель. Проклятьями делу не поможешь.
Саймон. Зато мне это помогает.
Сорель. И что отец только себе думает?
Джудит. В виду предстоящей встречи тебе, Саймон, лучше отправиться бриться.
Саймон проходит на авансцену и облокачивается на рояль.
Сорель (встает и разражается слезами ярости). Это несправедливо! Подло! Каждый раз, когда я строю планы, кто-нибудь непременно вмешивается. Если бы только я сама зарабатывала себе на жизнь — агентом хотя бы — тогда я могла бы делать все, что захочу, не боясь оглушающих сюрпризов со стороны ближайших родственников…
Джудит (картинно). Мне больно слышать от тебя такие слова, Сорель.
Сорель. Мама, не выводи меня из себя!
Джудит (с грустью). В последнее время мои дети очень изменились. Я пыталась закрывать на это глаза, но увы… В моем возрасте приходится смотреть горьким фактам в лицо!
Саймон. Это будут худшие выходные в нашей жизни!
Джудит (нежно). Сорель, не надо плакать.
Сорель. Не надо мне сочувствовать. Я просто злюсь.
Джудит (усаживая ее на диван рядом с собой). Положи голову мне на плечо, дорогая.
Саймон (с горечью). Твои локоны, словно золотое руно…
Сорель (со слезами). Ричарду придется спать в «Домашнем Аду», а эта треклятая куколка получит в свое распоряжение Японскую комнату.
Джудит. Только через мой труп!
Саймон (подходит к матери). Мама, что же нам делать?
Джудит (притягивает его к себе и кладет его голову себе на правое плечо, Саймон стоит на коленях перед диваном. Голова Сорель лежит у Джудит на левом плече. Очаровательная картинка — воплощение материнства). Мы все должны быть очень, очень добры друг к другу!
Саймон. Нет, мама, только не это!
Джудит (огорченно). Я тебя не понимаю, Саймон.
Саймон. Ты сейчас разыгрывала огорченную красивую мать семейства.
Джудит. Но я на самом деле красива и огорчена.
Саймон. Не слишком-то ты красива, мамочка. Что-что, а красивой ты никогда не была.
Джудит. Пусть так. Зато мне удалось убедить в обратном тысячи зрителей.
Саймон. А что до огорченности…
Джудит (сталкивает Саймона на пол). Нет уж, Саймон, командовать собой я не позволю. Если я говорю, что я огорчена, значит, я огорчена. А ты просто ничего не понимаешь. В жизни каждой женщины наступает момент, когда…