Пако кивнул.
— Надо ли мне завтра звонить Хорхе? Он сегодня утром снова спрашивал, не возьмем ли мы его
снова?
— Позвони. Скажи ему, что я буду говорить с ним о постоянной работе, когда он проявит себя,
Слава богу, Реми ушел в кухню. Не в силах больше сохранять самообладание, она побежала к себе в спальню.
Сегодня Джиллиан надеялась насладиться прохладой в бассейне. Но желание трогать Реми, касаться его было настолько сильным, что она уже не владела собой. Она бы позволила ему делать с ней что угодно. И Джиллиан не сомневалась, что он знал об этом. Поэтому и ушел.
Она и Реми не были похожи на корабли, которые встретились в ночи, провели вместе несколько часов страсти и расстались, чтобы никогда больше не встретиться.
Через несколько минут зазвонил мобильник. Часы показывали четыре часа дня. Это мог быть только ее брат Дэйв. Наверняка хочет поговорить с ней перед уходом с работы. Она позвонит ему позже. А сейчас ее ждет Реми.
Она заспешила в патио, но замерла, обнаружив, что он не один.
— Hola, Пако.
— Сеньора. — Он с улыбкой кивнул ей.
Что, если Пако видел, как они плавали в бассейне? Больше, чем когда-либо, она поняла, какими осторожными им надо быть.
Реми посмотрел на нее спокойным взглядом. Он успел надеть брюки и рубашку. Но Джиллиан так и не удалось понять, что происходит за этим красивым фасадом.
— Вам придется извинить меня, Джиллиан. Произошло непредвиденное. Нужно мое внимание. Скоро увидимся. А пока наслаждайтесь искусством Марии.
Она проследила, как он уходил. Будто жизнь уходила из комнаты…
Она не хотела сидеть здесь одна и понесла поднос с едой в спальню. Там достала ноутбук и, пока ела, послала сообщение Пиа. А потом позвонила брату.
— Спасибо, Джилли, что перезвонила мне. Ты одна?
Совершенно одна. Интересно, какое чрезвычайное происшествие могло увести Реми? — подумала она.
— Да.
— Хорошо. Дела плохи, да? Я хочу знать правду!
Последние дни все эмоции у нее были связаны с Реми, и она фактически забыла о больном глазе.
— Я говорила тебе раньше. Есть мутное пятно… И это все. Я уже привыкла к нему.
— Нет, ты не привыкла!
Рука крепче сжала трубку.
— Послушай… Есть более важное, о чем я хотела бы сказать тебе. — Она опустилась на край кровати и в нескольких словах рассказала ему о новом бизнес-проекте. И о своем намерении остаться в поместье до декабря.
— Джил…
— Только выслушай, — перебила она брата. Предвидя его возражения, она рассказала о трагедии, какую пережил Реми.
После ее слов брат долго молчал и потом пробормотал:
— Бедняга…
— Но он не сдался! Реми замечательный.
— Судя по твоим словам, так и есть. Но будь осторожна, Джилли. Ты потеряла голову. Анджела и я надеялись, что ты кого-нибудь встретишь, но этот человек испытал такую глубокую обиду… У него остались рубцы на душе. Однажды он раздавит тебя и даже не поймет, что сделал. Это не Кайл. Во всех отношениях. Он другой, ты должна это знать.
— Да, — прошептала она, напрасно стараясь сдержать слезы.
Из трубки донесся какой-то странный звук.
— Не думаю, что ты зашла так далеко, что поздно об этом говорить. Я не прав, Джилли?
От ощущения пальцев Реми в волосах у нее до сих пор мурашки бегали по всему телу…
— Боюсь, что ты прав. — Она вытерла слезы. — Давай переменим тему. Как себя чувствует Анджела?
— Все хорошо. Ожидаем родов… Джилли, я хочу, чтобы ты была счастлива.
— Это взаимно. Я люблю тебя. — Она быстро отключилась, чтобы он ничего не успел сказать.
Взволнованная разговором с братом, Джиллиан подошла к окну. За ним, сколько хватало взору, уходили вдаль оливковые рощи.
Дэйв сказал, что Реми — это не Кайл. Во всех отношениях. Он другой.
Да, он другой. Человека из Ла-Манчи мучают демоны. И может быть, подобно Дон Кихоту, ей всю жизнь придется бороться с ветряными мельницами, чтобы помочь Реми оставить их в прошлом.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Gracias, — две девочки поблагодарили за пакет с марципанами.
Джиллиан сидела с ними на краю бассейна и наслаждалась восхитительными сладостями. Она предпочитала этот уголок, потому что во всей Испании не могло быть другого такого красивого дворика.
Время семь тридцать вечера, машина Реми вернулась, но его она еще не видела.
Из своего дома вышла Сорейя. Девочки подбежали к ней, показывая марципаны.