Хохот Джо мог испортить это наладившееся с первым звеном к разгадке тайны доверие. Но Джо не растерялся:
— Нет проблем, братец. Поделим партию на двоих и дело с концом. Я у него часто беру, товар качественный, нареканий ни разу не было.
— И вы уже знаете? — угрюмо спросил гоблин.
Мы с Джо ходили по тонкому льду. Неизвестно, какой реакции ожидал гоблин.
— Ну, известно нам очень немногое, — навел туману я. — Берут лягушек и ладно. Я не особо-то и вникаю.
— Тогда завтра на том же месте, — неразговорчивый гоблин исчез в толпе.
— Ну, спасибо, Большой Джо. Где же мне взять этот качественный товар?
— На аукционе купи, — отмахнулся Джо. — Ты же говорил, они регулярно продаются.
Но сегодня, как на зло, все протухшие жабы кончились. Мне предлагали протухших блестящих рыбок, водоросли и протухшие яйца. Но жаб не было. Оставалось только одно — рыбачить самому.
Учебник рыболова, купленный со скидкой вместе со шляпой рыболова, улучшающей клев, напутствовал желающих ловить тухлых жаб следующими словами: «Если уж вам совсем нечего делать, можете половить на рассвете тухлых жаб. Они как раз поднимаются со дна оргриммарского озера, чтобы полюбоваться рассветом. Друиды, любящие все живое, утверждают, что жабы склоны к романтизму и философии в утренние часы. Но вам ведь есть, чем заняться, верно?».
Еще бы, вздохнул я.
Кстати, жаб стали именовать тухлыми из-за присущего им запаха. Обитавшие в иле озер, эти жабы и не могли благоухать розами. Это я тоже вычитал из учебника рыболова, оказавшимся довольно занятной книжкой. Я даже не заметил, как сгустились сумерки. Большинство рыболов разошлись, остались только самые упорные.
Удочка у меня имелась — самая обычная, без страз и вычурных деталей. Добротная удочка упорного рыболова…
Я вздрогнул, когда удочка в моих руках дернулась. Лунная дорожка узким белым шарфом покоилась на глади оргриммарского озера. И в середине нее подпрыгивал мой поплавок. Я подсек и в моих руках оказался глазастый краб, величиной с мою ладонь. Мой навык рыбалки не увеличивала даже зачарованная шляпа. Кто бы ни был этот неуловимый рыболов, он упорный и настойчивый! И уже достоин уважения!
Я порядком продрог, просидев в скрюченном положении несколько часов. Неплохо было бы встретиться сейчас с огнедышащей ящерицей, хоть согрелся бы. Вблизи озера нельзя было разводить костры, а покинуть свой пост — означало распрощаться с загадкой тухлых жаб. Я принялся наворачивать круги вокруг озера.
Трое рыбаков так и спали вместе с удочками на перевес. Один орк, клянусь, даже во сне подсекал поплавок, стоило тому едва шевельнуться. Рассвет был не близок. Если друиды могли общаться с жабами, может, стоило привести одного из них и пообщаться с жабами напрямик? Что бы они рассказали мне? Ведь тех, кого продавали на аукционе, уже не было в живых, вряд ли друиды оказали бы мне посильную помощь.
За такими сумасшедшими мыслями и образами незаметно подкрался восход. Улицы Оргриммара совсем опустели. Даже троица ночных рыбаков покинула свои места. Только я наворачивал круг за кругом, зная, если остановлюсь, засну так же, стоя.
Этот путник вначале ничем не привлек моего внимания. Плотный темно-зеленый плащ скрывал его до самых пят, лишь из-под капюшона мелькала пара оркских клыков. Да и отличное, крепкое телосложение сложно было скрыть даже под самым мешковатым плащом.
Я видел, как наяву исполняются мои мечты. Орк в плаще направился прямиком к озеру, достал такую же ничем не примечательную удочку и с наслаждением закинул поплавок в озеро. Ответная реакция не заставила себя ждать. Он ловил жаб одну за другой, бережно складывая их горкой возле себя. Он действовал медленно и увлеченно, явно получая удовольствие от процесса. Диск солнца едва показался из-за красных гор Дуротара, но таинственный рыболов еще долго оставался в тени оргриммарской стены.
На ватных ногах я поравнялся с ним. Рыболов напрягся и поспешно спрятал руки в широких рукавах плаща. Но от моего журналистского, цепкого на детали взгляда ничего не утаишь.
Кожа на руках этого орка была такой же темной, как и шоколадные яйца на весенний праздник Сада Чудес.
— Доброе утро, Вождь, — поздоровался я с ним тихо.
Гаррош едва заметно кивнул.
Я медленно опустился рядом. Все же мой нюх на сенсации и здесь не обманул. Я тоже закинул удочку. Сон как рукой сняло.
— Надеюсь, ты не один из тех, кто вечно сует нос не в свои дела? — спросил он.
— Увы, это я, — признался я.
Количество жаб возле меня росло. Друиды не обманули, лягушки действительно, как заведенные, всплывали на поверхность озера на рассвете.
— И что тебе надо?
— Правду, Вождь.
— Дай подумать. Я не знаю, что связывает Тралла и Джайну Праудмур, не знаю, погиб ли принц Кель'Тас и куда исчезла Ледяная Скорбь после смерти Артаса. О чем еще меня спрашивает ваша братия?
— Нет. Зачем вам рыбалка, Вождь? Зачем вам лягушки?
— Публиковать будешь? «Гаррош Адский Крик ставит опыты над зеленокожими лягушками», статья с комментариями психолога, наверное? Что на их месте я представлю других орков или гоблинов? А может, и самого Тралла?
— Здорово же вам надоели мои коллеги.
— Есть немного.
— Вам бы хорошего гоблина по связям с общественностью, чтобы избавиться от таких вот недалеких журналистов.
— Эйтригг стар, но пока справляется. Был бы на его месте Саурфанг, давно перерубил бы вас всех на части. В Нордсколе он с вами особо не церемонился.
Проклятье. Почему каждый блестящий репортаж мне нужно хоронить этими проклятыми словами?
— Я не буду публиковать этого, Вождь, — выдавил я. — Пока вы сами не дадите мне интервью, я не опубликую ни слова из нашей беседы. Мне не нужна правда, которая так интересует прессу. Ни сколько вам заплатили гоблины за принятие в Орду, ни почему и за что вы так ненавидите короля Вариана, ведь вы не были в плену у людей, как тот же Вождь Тралл, например. Или…
Я заткнулся, потому что лицо Гарроша потемнело.
— Итак, все это меня совершенно не интересует, — поспешно оговорился я. — Главный вопрос — почему рыбалка?
И что вам сделали эти тухлые лягушки, но этот этот вопрос я разумно умолчал.
Гаррош оглянулся. Солнце медленно, но верно поднималось все выше, редкие прохожие заполняли улицы Оргриммара.
— Я обожал рыбалку в Награнде, — сдался Гаррош. — Недалеко от городка маг'харов есть озеро. Я провел тем бессчетное количество часов. Но в Награнде я был сыном предателя. Здесь я Вождь и сын героя. А рыбалка… Она не для героев. Так считает большинство. Герой в свободное время должен точить свой топор или отдыхать перед войной. И у героя всегда должен быть тот, кого он ненавидит. Возможно, это ответ на другой твой вопрос. Теперь мне пора. И учти, гоблин. Я достаточно наточил свой топор. Хоть одно слово — и тебе придется испытать его клинок на собственной шкуре.
Поплотнее закутавшись в бесформенный плащ Вождь Орды быстрым шагом направился в сторону Тронного зала.
— А лягушки? — крикнул я вдогонку.
— Что? — рявкнул Гаррош.
— Вы выставляете их на аукцион, зачем?
— Тебе лучше знать, гоблин. Однажды я наловил их слишком много, и подумал, что неплохо было бы заработать на улове. Клянусь, я не ожидал, что кто-то купит эту тухлятину. Но ваши гоблины на торгах берут все. Кто-то продавал даже ссохшиеся паучьи лапки, представляешь? Бывай, не болей, — закончил Гаррош тролльской присказкой и ускорил шаг.
Я собрал свой улов и тех лягушек, что забыл Вождь. Я спал, как убитый журналист, неспособный написать сенсационную новость, ломающую всевозможные стереотипы. Но оставалась еще одна лазейка. Возможно, только это могло спасти меня в глазах Большого Джо.
Покупатель явился в назначенный час. Гоблин с подозрением огляделся.
— А где вчерашний орк? Ты отдал ему лучших лягушек?
— Понятия не имею, — отрезал я. — Или бери все, или уходи.
Он кинул мне золотой за две лягушачьи связки.
— Братец, — схватил я его за рукав. — Скажи, зачем ты берешь их?