– Нет, – Эллен покачала головой, – наверное, просто не говорили.
Внешне она очень похожа на маму: круглолицая шатенка с карими глазами, тонкими губами и маленьким прямым носом. Даже невысокий рост и миниатюрная фигура – мамины. А вот характером она в папу. У них и вкусы, и привычки – все совпадает. Так что, скорее всего, родители просто молчали. Только почему? И кто из них сенсер?
– Может быть, это мама? – предположила Эллен. – Она всегда относилась к моему проклятию спокойно, а папа – нет. Она понимала меня, а папа боялся видений. Может, она тоже видела сны, просто…
– Не торопись с выводами, – прервал ее Дима. – Во-первых, одаренный родитель необязательно должен быть видящим.
– То есть?
– Со времен первых сенсеров столько поколений прошло, сейчас почти в каждом роду намешано по несколько, а то и все способности сразу. Не угадаешь, у кого какая проявится. Твоя мать, если это, конечно, она, могла обладать любым даром.
– Мама тоже называла видения даром, – пробормотала Эллен. – Ты говорил, помимо видящих и внушителей есть еще…
– Слышащие и чувствующие. У первых сильно развит слух, они всегда все знают, засранцы, – Дима улыбнулся. – Вторые управляют мыслями, желаниями и эмоциями. Они считаются самыми опасными врагами. Если бы нам сегодня попался чувствующий элитовец, мы бы вряд ли ушли. Встали бы как вкопанные и не рыпнулись.
– Это точно мама, – тяжело вздохнула Эллен. – Я всегда поражалась, как она влияла на папу, как легко становилось мне рядом с ней. Это она. – Эллен прикусила губу, почувствовав, как ком подступает к горлу, а на глаза наворачиваются слезы.
Она опустила голову и украдкой смахнула их. Не хотела плакать при Диме. Она не понимала, почему мама не рассказала ей правду.
– Неужели ничего нельзя сделать? – спросила Эллен. – Если с папой что-то случится…
– Поверь, лучшее, что ты можешь сделать, – исчезнуть из его жизни на пару лет. Притихнешь – они какое-то время будут наблюдать за ним, прослушивать телефоны и ждать, когда ты проколешься. Вернешься – тебя заберут, а его, возможно, убьют. Подожди, и через два года вы сможете куда-нибудь уехать и начать жизнь заново.
– Почему два? Откуда такая точная цифра? – недоумевала Эллен.
– Ну, она не совсем точная. У кого-то больше, у кого-то меньше. Все из-за энергии.
Оказалось, энергия – важная составляющая в жизни сенсеров. Как сказал Дима, второе сердце. Если ее исчерпать до последней капли, то смерть неминуема. Все одаренные дети рождаются с небольшим запасом энергии. Она растет вместе с ними и к шестнадцати годам, когда организм окончательно сформирован, достигает своего пика. Наступает энергетическая фаза, которая длится около двух лет. Совладать с энергией в этот период невероятно сложно, она требует выхода, а единственный способ ее выплеснуть – использовать дар.
Казалось бы, в этом нет ничего плохого. Так и было, пока не появилась «Элита». Именно во время энергетической фазы и находят сенсеров – специальное оборудование улавливает энергетические выбросы. К тому же взрослые сенсеры могут чувствовать подростков на близком расстоянии. Скрыться от вездесущей «Элиты» трудно.
– Как все сложно, – сказала Эллен. – Так у меня эта фаза? Поэтому нам нужно было где-то спрятаться?
– Да, чтобы тебя не почувствовали. Мне девятнадцать, у меня она давно закончилась, а вот у тебя, хм, только началась.
– А что за «хм»?
– Ну-у-у, – протянул Дима и широко улыбнулся, – все эти твои истерики, взгляды, убивающие наповал, и кулачки, готовые расквасить нос… это не ты, а энергия.
– Что?
Это вполне объясняло, как обычно спокойная и добрая Эллен за последние недели превратилась в бешеную истеричку, готовую рвать всех обидчиков в клочья, включая родного отца.
– Это нормально. Не бойся. У нас полдома таких психов. К счастью, наши чувствующие с ними быстро справляются. И с тобой справятся. – Дима заулыбался.
– По-твоему, это смешно?
– Забавно. – Он рассмеялся.
– Прекрати! – взорвалась Эллен и стукнула его в грудь.
Дима тут же изменился в лице и перестал хохотать.
– Вот видишь. Прости, я специально, чтобы ты поняла.
– Что поняла?!
– Насколько глупо поддаваться скачкам энергии. Просто скажи «стоп».
– По-твоему, я игрушка, которую можно завести, когда скучно?!
– Просто остановись, – спокойно сказал Дима.
– Я не могу, ты меня разозлил! Зачем нужно было насмехаться надо мной? Сам-то когда-нибудь останавливался?
– Боже, – Дима закатил глаза. – Все, тормози. Ты правда готова убить меня только потому, что я посмеялся? – Он вопросительно развел руками. – Или остановись, или мы снова примем совместный душ.