К слову сказать, моему стажеру стоило больших трудов доказать Марине то, что его слова чистая правда и лишь прогулка на тримобиле, спрятанном им на морском дне, окончательно убедили девушку в том, что ее муж является пришельцем со звезд. И снова корпоративные бредни о футурошоке не выдержали абсолютно никакой критики. Подобно Руните, Марину это скорее обрадовало, нежели испугало или огорчило. Быстро смирилась она и с тем, что Нейзер должен будет вскоре покинуть ее, в чем я убедился лично.
Марина, накормив нас вкусным ужином, вскоре удалилась вместе с Рунитой, давая мне возможность поговорить со своим мужем наедине. Глаза девушки были наполнены слезами. На Нейзера тоже невозможно было смотреть без слез. Разумеется я не стал посвящать Нейзера во все свои делишки, которые провернул вместе со своими новыми друзьями но зато я поговорил с этим парнем по душам. На этот разговор Нейзер пошел сразу, он словно ждал моего вопроса.
– Нейз, скажи мне честно, какие чувства ты испытываешь к Марине?
Этот высокий, отважный мидорец с тихим стоном уронил голову на руки и тупо уставился в стол. Некоторое время он молчал, а потом произнес мрачным, глухим голосом, полным неизбывной душевной боли и тоски:
– Веридор, я безумно люблю Марину и хочу навсегда остаться на этой планете. Думаю, что Терилаксийская Корпорация легко сможет обойтись без меня и ты найдешь способ, как объяснить мое дезертирство.
Сочувственно посмотрев на парня, который сидел совсем потерянный, я все-таки был вынужден сказать ему самым строгим тоном:
– Нейзер, надеюсь ты догадываешься, что я не допущу этого ни при каких обстоятельствах? Дружище, я очень прошу тебя не делать никаких глупостей. – Голова Нейзера поникла еще ниже и я добавил, уже более ласковым голосом – Ты ведь знаешь, что это невозможно, но если вы оба захотите, то я могу оказать вам небольшую услугу. Ты сядешь вместе с Мариной на борт "Молнии" и я сделаю любой крюк, чтобы высадить вас на той планете, которую ты мне укажешь, но перед этим ты сообщишь в Корпорацию, что решил отказаться от их предложения. Другим может быть только моё сообщение о твоей смерти, но это гарантирует мне долгое и нудное корпоративное расследование. Если у тебя в связи с этим могут возникнуть какие-нибудь затруднения, то я могу предложить вам убежище на Варкене, в своем родном клане, где вы можете жить хоть тысячу лет и не опасаться, что кто-то вас побеспокоит. Правда, я сам не могу лететь на Варкен, но вас без промедления доставит туда любой варкенский корабль, который только встретится на нашем пути, а их мотается по галактике вполне достаточное количество. Нейзер у тебя есть выбор, или ты летишь вместе с Мариной или без нее, но завтра же ты обязательно улетишь с Варкена.
Мой стажер снова глухо застонал и сказал:
– Веридор, но я не могу взять с собой Марину! Кто я там, в большом мире? Голодранец. Нищий. Ведь не могу же я поселить её в казарме для младшего персонала! Здесь она, благодаря твоей щедрости, по крайней мере обеспечена. Здесь ни ей, ни нашему ребенку не грозит унизительная нищета…
Не зная, что сказать Нейзеру на это, я поделился с ним своим решением, думая, что это поддержит его.
– Нейзер, я закрываю Галан на карантин. Помимо того, что практически все галанцы сенсетивы и смогли долго скрывать это, они имеют на вооружении целый арсенал из нескольких тысяч горячих бомб. Средства доставки для отражения атаки из космоса они тоже имеют, правда это примитивные ракеты с твердотопливными маршевыми двигателями, но они у них есть. Знаешь, Нейз, уже через год ты сможешь вернуться на Галан и если Марина тебя любит, то вы снова будете вместе. Надеюсь, что за этот год ты сможешь решить все свои финансовые проблемы. В конце концов это не так уж и трудно, взять и разбогатеть, если очень этого хочешь. Нужно только взглянуть на мир по-новому и очень-очень постараться. Поскольку я приобрел кое-какой вес при дворе императора, то я постараюсь как можно сильнее укрепить положение Марины в Мо, чтобы у неё не возникло в будущем никаких проблем и если у тебя ничего не выйдет в Обитаемой Галактике, то через год вы вернетесь к ней и станете подданным императора Сорквика IV.
Нейзер поднял голову и посмотрел на меня долгим, немигающим взглядом, полным страдания. Похоже, ему было чертовски трудно принять верное решение, а еще, похоже, он так ни черта и не понял. Мне было жаль его, но ничего большего я не мог для него сделать, так как не имел права открыться ему, сказать больше, чем я уже сказал и сделать больше, чем уже сделал. Ведь после того, что я намеревался сделать, мне самому оставалось только довести полет до конца и подавать в отставку, если в штаб-квартире Корпорации не среагируют на мои действия раньше и не отзовут меня из полета досрочно.
Самое худшее из всего того, что могло последовать вслед за этим, – тщательное внутренне расследование, но я его нисколько не боялся, как и не боялся преследования со стороны конторы. Именно на этот случай я и не хотел сообщать Нейзеру лишнюю информацию, ведь она могла повредить не только мне, но и ему. Нейзер оказался через чур правильным парнем и потому сказал мне:
– Великий Космос, Веридор, нашему сыну к тому времени будет двадцать пять лет. Он вырастет без отца и для Марины тоже пройдет целых двадцать пять лет… Ладно, Веридор, не стоит больше говорить об этом. Благодарю тебя за дружеское предложение. Когда я должен явиться на борт корабля?
Обговорив все детали, мы поднялись из-за стола и направились к Марине и Руните. Обе этих красавицы были отчего-то радостно возбуждены и я не сразу понял почему. Остаток вечера и ночь моя жена захотела провести в Мо и я был просто вынужден подчиниться её желанию. Скучать нам не пришлось, так как наши жены потащили нас в оперу. Пока я объяснял Нейзеру что и как, в Мо прилетел из Роанта на парадном императорском тримобиле-лимузине Микки, который тотчас смылся на нашем, оставив нам это роскошное транспортное средство, уже украшенное золотым гербом Роантидов, да ещё и с императорскими штандартами на капоте. На нём-то мы и полетели к зданию оперы, стоявшему неподалёку от губернаторского дворца.
В опере нас встретил губернатор с супругой пусть и не очень радушно, но со всеми почестями. Будучи слишком занят общением с Нейзером и Мариной, я не сразу обратил внимание на тот ажиотаж, который творился вокруг нас. Всё встало на свои места только утром, когда посыльный из губернаторского дворца попросил нас срочно туда явиться. Каково же было моё изумление, когда я увидел в парадном зале для приёмов Сорквика собственной персоной, да, ещё вместе с Теффи и Ларкидом. Айеран тоже отирался там и вовсю ухаживал за какой-то местной красавицей. Когда же та с весёлым криком бросилась обнимать Марину, настала её очередь удивиться, ведь это была её собственная прабабушка, к которой в эту ночь реаниматор вернул молодость и прежнюю красоту. Вот тут-то я и заподозрил неладное.
Всё объяснялось очень просто. Рунита видя то, что Нейзер решил не брать Марину с собой, посчитала своим долгом обезопасить её и всё семейство Ринвалов от всяческих там невзгод и прочих неприятностей, а потому срочно связалась со своим приёмным отцом и замолвила за них словечко. Сорквик, к моему полному удивлению, оказался ни чуть не менее решительным и прытким парнем, чем мой шустрый стажер Нейзер Олс. То ли он решил понравиться Руните, то ли еще почему-то, но он тотчас связался по супервизио с губернатором Мо, графом фрай-Фаррелом, и объявил ему о новом назначении. Так что в опере он встречал нас прошедшим вечером уже как правитель Пантиарена, очень большой провинции на юго-востоке Мадра. Для губернатора Мо это было примерно таким же повышением, как если бы космос-капрала взяли и сделали космос-лейтенантом.
Однако, на этом его величество не остановилось. Тем же вечером Сорквик велел Микки срочно разыскать капитана Борна Ринвала и доставить наутро его в Мо, прямиком в губернаторский дворец. Микки не стал себя утруждать дипломатией и всяческими политесами. Он взял и переложил все эти хлопоты на плечи Бэкси, которая по прежнем держала всё под контролем и знала где и кто находится. Не знаю, как уж она объясняла капитану Борну Ринвалу сложившуюся ситуацию, но когда мы всей толпой вывалили в парк с большим прудом, который был украшен не какими-то там детскими лодочками, а самым настоящим грузовым шестимачтовым барком, папаша Марины был при полном параде.