— Хай, Датэ-доно, — отрывисто ответил Харуо, склонив голову. — С детства я слышал от учителей, от отца и от вас, что сильный человек — это великодушный человек. Что сила исходит от духа, от чести, от дисциплины…
А это удобно, когда тебя не воспринимают всерьез. Можно спокойно пялиться на окружающих, главное сохранять на лице маску полного пофигизма и не смотреть в упор. Матушка, конечно, расстраивается. Но, думается, вскоре можно будет ее обрадовать, что сын совсем не дебил, как считал папаша. Другой вопрос, что теперь Юкио пока еще Юсупов, лишь внешне тот же. Но, с другой стороны, Сенго способна ходить в Шеол… То есть в Ракш, тут так называется этот план. Так вот, Воин бы грубую подделку ощутила сразу. Воины кланов потому и воины, что обладают чувствительностью к сайвале. Тут это называют праной. И раз она, к тому же еще и мать, воспринимает нормально, значит, что-то от прежнего Юкио осталось и немало.
А вот тело пока еще ощущается, как мокрая одежда. Словно замерзло. Любое действие проходит так, что приходиться сильно напрягаться, чтобы его выполнить. Даже простейшие действия, типа ходьбы, еды. Но это уже Юкио-Андрей проходил. Чтобы это побороть, надо всего лишь больше тренироваться и все. А судя по тому, что Юкио слышал, пока обсуждали его судьбу, именно это с ним и собираются делать.
Японцы все совещались. Женщина, которая сидела с краю и, кстати, больше походившая на европейку, чем на японку, выдала, что несмотря на договоренности с Григорием Юсуповым (это дед Юкио, очень аватажный дядя, здоровый, как медведь, борода лопатой, волосы до плеч, при этом ни намека на седину и очень странно что его стариком называют), в будущем можно заиметь проблемы с Юсуповыми. Их глава не вечен, а вот как будут вести себя его сыновья, еще неизвестно.
На это возразила другая женщина. Кстати, вот она точно европейка. И она довольно резко произнесла, что ее брат (да-да, вот прям так и сказала), хоть и старше Датэ-доно, но до каких-то дум об уходе ему далеко.
Интересно вел себя мужчина во главе. Он сидел и слушал. Юкио сам вот так делал, там, на Гее. Тоже сидел и слушал соклановцев. Жаль, что все это очень быстро закончилось… Так, ну нафиг эти мысли, опять же хреново станет…
… Да, я понимал их. Но тоже своеобразно. Иногда эта речь для меня была, как родная. В смысле, русская. А иногда требовалось сделать усилие, прислушаться, вспомнить слова. И это тоже было не в новинку, точно также было с Ингваром поначалу. А потом привык. Это здесь я сначала попал на родину, то есть в Россию и даже не подозревал, что мне понадобится японский. Каюсь, даже не подозревал, что мама Сенго японка. Честно говоря, она походила… на чукотскую женщину. К тому же, ходила в обычной одежде, ни намека на восточность и по-русски шпарила, будьте любезны. Папашу так по матери приложила после его предложения сына сдать, что Юрий Юсупов и его старшая жена Ягмур, рты разинули.
Но в оправдание надо сказать, что те полгода, которые я провел с момента, как пришел в себя в теле Юкио, я пребывал в очень измененном сознании. Видимо, последствия инициации Юкио… И моей смерти. То есть, смерти Ингвара Бера. Такое, надо полагать, быстро не проходит.
Ну и… Еще один момент. Поначалу я хотел сдохнуть. Просто сдохнуть. Те, кто верил мне, кто шел за мной, они все… погибли. Все. И я думал, что погиб тоже. Была не просто тоска, было желание вбить себе в сердце клинок, настолько было плохо. И это даже хорошо, что тело тогда вообще не слушалось… В общем, это очень хреновая история про апокалипсис и отчаянную борьбу, заранее обреченную на поражение. Возможно, когда-нибудь я про это расскажу. А пока даже упоминание о Гее, том мире, где я был Ингваром Бером, вызывает в груди практически физическую боль…
— Юкио, все хорошо? — едва слышно, наклонившись к сыну, спросила Сенго.
Парень ответил не сразу. А потом медленно опустил подбородок. Женщина вздохнула, на ее лице отразилась боль. И она снова села прямо.
— Мы не можем принять в клан того, — сухо произнес молодой и довольно… хм, смазливый мужчина. — Кто не приносит пользу.
Старший сын Датэ Горо— Датэ Акира. Физически крепкий, волевое… и да, красивое лицо. Он же тоже сын китаянки, только старшей, Датэ Кинлин, из клана Чжоу.
— Польза может выражаться по-разному, сын, — тоже довольно сухо произнес Датэ-доно.
— Тем не менее, я против, — твердо ответил красавчик. — Мы берем на себя проблему Юсуповых, ничего не получая взамен. Считаю, что нужно дождаться определенности в состоянии этого парня…
— Этот парень, Акира, твой племянник, — еще более сухо и холодно прервал речь сын глава клана.
— Отец, — Акира повернул голову к главе.