Сзади послышалось осторожное покашливание. Мы дружно обернулись. Облачённый в белые одежды управляющий — мужчина преклонных лет — старательно отводил взгляд от обнажённых тел.
— Мисс Райн, вам назначено на сегодня. — Тихо, но твёрдо произнёс он. — Примите душ, воспользуйтесь контрацептивами. В десять вечера за вами зайдут.
Шаркая, свуга пошёл прочь, а Миа возбужденно хлопнула меня по руке.
— Ну вот, а ты боялась!
— Угум… — Прогнусавила я.
— Э-э, дорогая. — Миа внимательно посмотрела мне в глаза. — Да ты никак, сомневаешься?
— А что, заметно? — Нервно хохотнула я.
— Да не тебе лица нет. — Жёстко констатировала она.
Ну, ещё бы! Единственным партнёром в моей непутёвой жизни был Мишка. Не считать же таковыми несчастного Павла и, получившего вполне по заслугам, Сержа Ракова.
А тут такое!
— Расслабься. — Посоветовала более искушённая Миа. — Или, попроси этого дядечку — кивок в строну удаляющегося евнуха — чтобы дал покурить кальян.
Только этого не хватало! Мало того, что добровольно согласилась на роль подстилки, так ещё и наркоманкой заделаться предстоит!
— Нет уж, спасибо. — Скривилась я. — Перетопчусь, как-нибудь.
— Очень на это надеюсь. Ибо, как и все несостоятельные мужчины, господин малость вспыльчив. — Тут милая сплетница осторожно оглянулась.
— Так он ещё и импотент? — Разнервничалась я.
Вот уж, не было печали. Оказаться наедине с озлоблённым и винящим в неудаче женщину старикашкой.
— Не так, что б стопроцентно. — Сквозь зубы прошептала Миа. — Но, в его возрасте раз на раз не приходится.
— И что же делать? — Так же тихо недоумевала я.
— Говорю же, курни травки и постарайся смотреть на происходящее с юмором.
— А… Он, часом, не садист? — Попыталась заткнуть фонтан красноречия я.
— Слава Богу, нет. — Успокоила Миа.
— Ладно, пойду готовиться. — Я резво вскочила и, благодарно погладив негритянку по голове, двинулась в сторону домика.
В ответственные минуты просто необходимо побыть одной. Хотя, что это я? Тоже мне, судьбоносный момент, именуемый страшным словом Измена. Да и вообще… Так ли уж не прав забулдыга из анекдота?
Следующие несколько часов жутко комплексовала. И, естественно, допускала, что первоначальной причиной плохого самочувствия была склонность к всевозможным фобиям, нервным расстройствам и прочим психическим отклонениям от нормы. Сия печальная гипотеза выглядела небезосновательной хотя бы потому, что, как ни крути, а моей жизни в общем и целом ничего не угрожало. А неделя, проведённая в обществе умирающих от скуки дамочек и вовсе говорила об обратном.
Без особой надежды сняла трубку и попросила связать с Москвой. При всей средневековой ауре, что осеняла местного феодала, тираном он отнюдь не был. Звонить разрешалось куда угодно и в любое время суток. Главным неудобством было предупреждение, что все разговоры, в целях безопасности, записываются. Хотя, мне от этого не холодно, не жарко. Так как на другом конце провода никто не отвечал. За час до «часа Х» забралась в ванну и, остервенело натираясь мочалкой, горько расплакалась.
Посыльный, тот же старик, появился без пятнадцати десять.
— Вы готовы? — Сухо поинтересовался он.
Я молча кивнула. Затем, сообразив, что это просто не вежливо, с трудом выдавила.
— Да.
— Тогда, пойдёмте.
Мы неторопливо двигались к основной резиденции, находящейся в двух километрах.
— Не болтайте. — Предупредил распорядитель. — Мистер Саид этого не любит.
«Кто бы сомневался»! — Скептически ухмыльнулась я. — «Слабый пол — это ж существа второго сорта»!
Но, поймав суровый, и изрядно отдающий женоненавистничеством взгляд, а, заодно вспомнив, во что его хозяину обходятся подобные удовольствия, состроила кислую мину. Кто их знает? Вдруг, для восточных мужчин секс — дело серьёзное? Сравнимое с занятием бизнесом у нас дома или выплавкой чугуна в бывшем Советском Союзе? Тут уж, действительно, каждое лишнее слово может оказаться песчинкой, попавшей в часовой механизм. Тем более что возраст-то у папика, более чем почтенный. А реноме поддерживать — хочешь, не хочешь, — приходится.
Немного иронии здорово подняло настроение. Особенно, если учесть, что припёрлась сюда лишь для конкретного и, по возможности, конструктивного разговора.
— Проходите. — Дворецкий распахнул высокую полированную дверь из красного дерева, и я впервые оказалась в личных покоях настоящего арабского шейха.