Но, увы… Всё загадочное очарование рассеялось, стоило лишь прозвучать первой реплике. Я даже расстроилась, честное слово. Нет, всё-таки, ни что ни ново под луной. Да, тот, чьё бессмертное творение взялся переосмысливать новоявленный гений, сам был горазд беззастенчиво пользоваться первоисточниками. Но, всё же, общеизвестная версия, давным-давно написанная датчанином Саксом Грамматиком и пересказанная впоследствии Томасом Кидом мне как-то ближе. Вероятно виновато проклятое образование. Коль уж что-то вбили в голову, то выковырять оттуда какому-то шарлатану вряд ли удастся! Или, всё дело в том, что англичанин, при жизни не очень задумывавшийся о собственном величии, и поставивший на подмостках театра со странным названием «Глобус» историю Гамлета был гением?
Лично я склоняюсь в пользу последней версии. Но, кто знает… Вполне допускаю, что лет через триста благодарные потомки воздвигнут памятник основателю «Сакуры».
Пусть.
Поскольку представление не затронуло душу, в антракте загорелась желанием смыться. Элка, за время дружбы успевшая изучить меня как облупленную, сделала страшные глаза.
— Не смей!
— Ты о чём? — Деланно удивилась я.
— Да так, о птичках. — Ответила она. — Знаешь, если честно, мне и самой не очень.
— Так и наплюй. — Ничтоже сумяшеся посоветовала я. — Вряд ли человек, додумавшийся поставить Это. — Я брезгливо кивнула на сцену. — Так уж хорош в постели.
— И что тебе не нравится? — Противореча самой себе взвилась Элла. — Вполне даже нормальная история из жизни средневековой Японии.
Я отвернулась, чтобы не засмеяться. Нет, не так уж не прав, оказывается увлёкший Эллу режиссер, торя полные опасностей неведомые тропы. Он всего-навсего в курсе, что «новое — это хорошо забытое старое».
Я же просто, не ожидала, что человеческая память так коротка и Шекспира предадут забвению столь быстро. Но, оглянувшись на публику, начала понимать. Увы… В данном конкретном случае речь шла не о людской неблагодарности. Здесь лишь на сто процентов срабатывала формула: «не знал, не знал, да и забыл».
Я даже позавидовала представителям среднего класса, вдохновенно делящимися впечатлениями от первого акта. Сколько ещё сюрпризов им предстоит! И, когда-нибудь, попав в настоящий театр на версию… скажем так, более близкую к оригиналу, они искренне возмутятся беззастенчивой наглостью жителя туманного Альбиона. Бессовестно укравшего историю о страстях обитателей Страны Восходящего Солнца.
Хотя… И те, и другие населяли острова. А, если пользоваться методом профессора Фоменко, то многие неоднократно доказанные факты можно легко оспорить. Ведь, сей учёный муж утверждает, что, если созвучны имена или слегка похожи биографии — значит, это, несомненно, одна и та же личность!
Так, какая разница, как давно и на каком краю земли всё происходило на самом деле?
Не желая портить отношений с единственной подругой, я покорно вздохнула.
— Да нет, это я так.
— Ну что ты за человек такой? — Расстроилась, на этот раз за меня Элла. — Да вернётся твой Мишка.
— Очень на это надеюсь.
Раздался звонок, приглашающий в зал, и мы заняли места. Всё оставшееся время я сидела, бездумно уставившись в пол. В душу исподволь заползал необъяснимый липкий страх. Будущее не сулило абсолютно ничего хорошего. Я по-прежнему не сдвинулась с мёртвой точки. И, что самое худшее, совершенно не представляла, что делать дальше.
После окончания долго звучали бурные аплодисменты. Но на этом мои муки не закончились, и пришлось покорно следовать за Эллой, кинувшейся за кулисы выражать восторг.
— Ты иди Эл. — Вяло напутствовала подругу я. — А я здесь подожду.
Поклонница неземного таланта в числе прочих прихлебателей скрылась за дверью помпезного кабинета я, устроилась на одном из стульев, стоявших вдоль стены.
Мимо проходила пожилая пара. Он — в добротном смокинге с бабочкой. Женщина с морщинистой шеей блистала бриллиантами.
— Вряд ли можно сказать, что-либо определённое. — Разглагольствовал знаток. — Планка театральной критики заметно упала в последнее время. Несомненно, осталось несколько динозавров но, честное слово их очень мало.
— Уходит старая гвардия. — Закивала дамочка. — Об объективной и беспристрастной оценке режиссёры и актёры теперь могут только мечтать.