Тут уже рот приоткрылся у Романа. Не дожидаясь объяснений Малинки, с которыми та и не спешила, он было принялся с жаром расхваливать всевозможные достоинства Эльзы, но затем запнулся на полуслове и очень осторожно спросил, не нанесла ли его импульсивная сестренка какую-нибудь личную обиду Младшей Королевне.
Малинка быстро взглянула на взволнованного кавалера, а затем отвернулась и бойко помотала головой. Одним движением приняв нормальную позу всадника, она вновь обратила свое лицо к Роману и заулыбалась, как ни в чем не бывало. Тот машинально задал какой-то не слишком серьезный вопрос и сразу же получил доброжелательный и не слишком серьезный ответ. Неловкости не возникло, и все же что-то мешало молодому человеку продолжать беседу столь же доверительно, как раньше. К тому же он заметил в облике девушки небольшую замкнутость.
Снова вспомнив о старшей сестре, Роман почувствовал легкий холодок беспокойства и недовольно покосился на отца. Тот не испытывал волнения за дочь и считал, что она отлично со всем справится. Было ясно: своего первенца он не любил. А вот сам Роман относился к Эльзе очень тепло и прощал ей любые выходки, иногда далеко не безобидные. Сейчас он находил ее положение достаточно тревожным, тем более, после сообщения о найденных ею в "расчетчиках" вездеходов подслушивающих "жучков". А потом оказалось, что эта гадость имеется везде, за исключением звездолета на орбите...
Вернувшись к мыслям о мерзких находочках сын Командора недовольно поморщился - ему ужасно не хотелось признавать свое поражение! Когда офицеры связи, тщетно пытавшиеся раскодировать хотя бы одного из шпионских "насекомых", отступили и принялись растерянно совещаться, он взялся за это дело с достаточной уверенностью. Настроение не особенно испортилось и после того, как пришлось убедиться, что часа для подобной работы явно маловато. Ну что же, подбадривал себя Роман, значит, и не будем наспех этим заниматься, а потратим лучше еще полчасика и изготовим отличного контршпиона. Неотличимого от настоящего, только полностью подчиненного мне...
Двадцати минут напряженного труда в электронной лаборатории хватило вполне, и вскоре Роман явился, торжественно неся на ладони крошечный аппаратик, размером чуть больше зернышка. Еще раз дотошно проверив вместе со связистами все параметры и убедившись в их полной идентичности параметрам "жучка"-оригинала, он подключил к нему свою фальшивку в качестве обыкновенного дублера. Теперь после короткого периода привыкания можно будет "запустить насос" и выкачать из субэлектронного противника всю информацию о его защите - остальное будет делом несложной техники...
Получилось же все в точности до наоборот. Едва Роман набрал код своего устройства, как убедился, что оно не желает его признавать! Ключ и замок, собранные одним и тем же человеком в одной и той же мастерской и замечательно прошедшие все испытания, в работе не подходили друг к другу совершенно. Опешивший конструктор сделал еще несколько попыток - и без толку. Тогда все бросились снова сравнивать своего "жучка" с чужим и с изумлением обнаружили, что не могут найти вообще никаких различий. У своего каким-то непонятным образом изменился единственный нюанс - этот самый "замок" - и он стал работать на врага.
Чтобы переварить такое интересное известие, пришлось спешно приготовить несколько порций крепкого коктейля. Было проявлено исключительное единодушие - все потребовали "блади Мэри" с пожеланием, чтобы "крови" наливали поменьше. После принятия и усвоения полезной жидкости, Роман от всего сердца обложил "жуков" последними словами, в чем был горячо поддержан остальными. Этих "последних слов" у них нашлось так много, что в течение десяти минут к комнате, где проходили испытания, не стоило приближаться ни одной порядочной девице.
Правда, когда открылась дверь, то выяснилось, что почти все женское население Станции ровным рядком стоит вдоль стены и внимательно слушает. Немая сцена длилась несколько секунд, за время которых мужчины покраснели до вполне различимой степени. Что же касается дам, то, чинно переглянувшись, они удалились - и с достоинством, и с лицами, лишь слегка порозовевшими, да и то не у всех. Пышущая здоровьем, белокурая Клара Фоген... сосредоточенная растрепанная Уэнди Шедуэлл... костлявая белохалатная врачиха Лина Гар-Гекоева... высокая спортивная Инга Инфантьева... скромно потупившаяся мадемуазель Ласкэ... К огромному облегчению Романа, Малинка при этом безобразии не присутствовала.
Высококачественный алкоголь поднял боевой дух настолько, что началось повальное изготовление "контржучков" всевозможных конструкций и с наихитрейшими кодами. Было испробовано больше двадцати моделей в трех-четырех вариантах каждая; затрачены долгие часы самоотверженного труда, но результат всегда был один и тот же - при подключении защита программы моментально менялась, повинуясь некоему неустановленному сигналу. В итоге такая важная приставка "контр" исчезала, и модель в очередной раз становилась просто "шпионом". Разумеется, вражеским.
Когда к утру запасы водки подошли к концу, а томатного сока еще оставалось слишком много, и один из офицеров плеснул его в коньяк, Роман принял решение временно дать отбой. Тем не менее, офицер успел-таки проглотить свою новаторскую смесь и тут же стал клясться, что непременно решит проблему в самом ближайшем будущем. "Надеюсь, не в вероятностном..." - уныло заметил кто-то и вполне логично поинтересовался, а что же делать дальше? После недолгих споров выяснилось, что умничка Эльза нашла оптимальное решение, и что лучше "сонной блокады" ничего не придумаешь. На том и постановили, после чего пошли отсыпаться. Роман предварительно отправился к отцу с отчетом, который уложился в четыре слова: "Ни фига не получилось...", после чего отключился. Командору пришлось проветрить помещение, дать указание блокировать только линии связи и перенести отправление экспедиции с восьми утра на двенадцать.
Итак, неведомый "Незнакомец в маске" уже действовал и вполне успешно! Под подозрением, по мнению Романа, оказались практически все работники Станции. Именно этим объяснялась его обострившаяся тревога за безопасность сестры - по крайней мере, один из ее спутников мог быть не тем, за кого себя выдавал. Самоуверенная надежда Эльзы на защиту Сержа ("...знаешь, братик, я ему, кажется, нравлюсь!") теперь, после тревожного замечание Младшей Королевны, выглядела довольно сомнительной. Тем более, рыцарь как-то связан с Инфантьевым, настояв на его участии в экспедиции. Станислав, передавая просьбу Сержа, ядовито поинтересовался, не он ли назначен начальником, ибо рыцарский голос отличался полновесными командирскими интонациями. Нет, вежливо ответили ему, старшей будет Эльза, а пожелание Сержа, скорее всего, удовлетворят. Так оно и случилось, хотя, как говорил отец, на физиономии его дочери промелькнула двусмысленная ухмылочка, словно нечто подобное она и ожидала услышать...
...Совсем близко фыркнула чужая лошадь, оторвав Романа от размышлений. Он повернул голову влево и увидел рядом с собой Ольду Ласкэ, которая расположилась в своем дамском седле, как в креслице, и небрежно покачивала то одной, то другой ножкой. В левой руке она держала длинную травинку и старательно ей щекотала лошадиное ухо. Удостоверившись, что ее, наконец, заметили, девушка прекратила беспокоить бедное животное, тщательно отряхнула ладони и принялась в упор рассматривать молодого человека более чем откровенным взглядом. Делала она это не цинично, но столь обстоятельно, что Роману сначала стало жарко, а потом он рассердился и решил ответить тем же. Сын Командора надменно вскинул голову, сощурил глаза, выдержал очень длинную паузу, а затем широко раскрыл их, одновременно слегка наклонив корпус вперед, словно заметил особо эффектную деталь в стройной девичьей фигурке. Тут же оказалось, что Ольда как раз и ждала ответного интереса к своей персоне. Она приподняла подбородок, медленным движением завела руки за спину, оперлась ими о седло так, что ее грудь выразительно подалась вперед, и замерла, позволяя оценивать себя во всех подробностях. Роману ничего не осталось, как к этому и приступить.