А задачи сейчас перед собой Альберт Маркович ставил самые серьёзные. Главное в любой карьере что? Найти людей, от которых всё зависит. Должности, звания, зарплата, наконец. С ними и работать. «Усердие и чинопочитание» – это, брат, не нами придумано, и не вчера. Вот он и сидит воскресным вечером в переполненном вагоне подмосковной электрички, а почему? А все потому, что Хозяин попросил. «Ты, – говорит, – Альберт Маркович, съезди, присмотрись к человечку, будет он с нами работать, или у него свои Хозяева найдутся. Да не столичным «гоголем» поезжай, а так, незаметно, по-простому, по рабоче-крестьянски. Народ в провинции не любит, когда к ним из столицы на «Мерседесах» приезжают, да их, «сирых», жизни учить начинают». Хозяин, он – голова. Ради такого человека и потерпеть можно. Альберт Маркович, смотрел в окно, с удовольствием предаваясь таким важным и нужным размышлениям.
Внезапно какая-то возня в тамбуре привлекла его внимание. Мужчина с огромной картонной коробкой на вытянутых руках пытался проникнуть в вагон.
«Как же достал меня этот народ своей неуёмной энергией!», – подумал Альберт Маркович.
А мужчина, между тем, поставил коробку на пол вагона и стал толкать её впереди себя, как речной буксир. Наконец, он протиснулся в вагон, и, снова взяв коробку на руки, бесцеремонно поставил её на сиденье, как раз напротив Альберта Марковича.
– Уф, – тяжело выдохнул он, – кажется всё цело, ничего не помял. Тем не менее он внимательно осмотрел каждый сантиметр своего картонного хранилища. – Действительно, всё в порядке. Слава Богу, теперь довезу.
«Бесцеремонность этого народа не имеет границ», – решил Альберт Маркович и демонстративно отвернулся к окну.
– Вы, простите, пожалуйста, но здесь такой случай. Я двадцать лет ждал, и вот, наконец-то, – нёс какую-то околесицу его случайный попутчик. А сам, между делом, устраивался всё удобнее, пока его коленки не уперлись в заграничные брюки Альберта Марковича.
– Ой, ещё раз простите, – сказал он. – Понимаете, двадцать лет неустанного труда, и вот, наконец, результат. Я до сих пор не могу поверить своим глазам. Разрешите, я аккуратненько, я вас не побеспокою. Только ещё раз взгляну на неё.
И, не дожидаясь ответа, незнакомец открыл коробку.
Сцена 3. Те же. Там же
Через некоторое время Александр Иванович и Альберт Маркович уже как старые знакомые сидели тет-а-тет за раскрытым столиком купе подмосковной электрички. В углу, аккуратно перехваченная скотчем, стояла таинственная коробка. На столе – плоская бутылка коньяка и две маленькие стопочки. Александр Иванович выпил уже стопки две – три, чего не делал, наверное, лет пятнадцать и опьянел, его лицо слегка размякло.
– Понимаете, тогда двадцать лет назад казалось, что моя жизнь как учёного кончилась. Многие, конечно, уезжали и меня звали с собой. Только как тут уехать. У меня жена, девочки, квартира здесь, наконец. Да, и с работой к тому времени всё устроилось. Я курсы бухгалтерские закончил. Самая востребованная работа по тем временам. А тут как раз наследство это неожиданное. Родители у жены скончались, и домик в Орешкино нам оставили. Домик небольшой, но и сад имелся, и огород. Я там многое потом переделал своими руками, теплицу вот построил капитальную. Только, понимаете, не может, нет, не должен человек без цели большой жить. Не для этого он на свет появляется. Людям он что-то должен оставить после себя, обязательно должен. Вот я себе цель и поставил. Вырастить цветок, краше которого на земле не было. Помните, сказка такая была в детстве, «Аленький цветочек». Чтобы смотрели на него люди и радовались, и меня вспоминали. Вот я и вырастил. Королевская роза! Королева цветов, цветок для королев!
– Да уж, – сказал Альберт Маркович. Его лицо выказывало глубочайшее почтение и уважение к рассказчику. – И в самом деле – «аленький цветочек»! Пусть будет – «Аленький цветочек-2». Так мы его и назовём.
– Нет, нет. Имя такому цветку должно быть более звучным и понятным. Чтобы сразу быка за … Вот, кажется придумал: «Роза для королевы»! Вот Вы опытный человек, Альберт Маркович. В разных местах бывали. Признайтесь откровенно, видели Вы прежде что-то подобное? А?