Момоко вдруг взглянула на меня с внезапностью выстрела, и я в смущении отвернулся. Как долго я в открытую на неё пялился?
- Приехали! - возбуждённо выдохнул Дайске и встал с места. - Идём!
Электричка замедлила ход и, немного ещё капризно поскрипев о рельсы, остановилась. Двери распахнулись.
Место, в которое мы приехали, немногим отличалось от нашего города. Почти та же природа, те же привычные уху пения поздних цикад. Та же листва. Но в воздухе чувствовалась примесь чего-то особенного: возможно, духа безмятежности.
Дайске довёл всю группу до самого отеля, где нас встретили владельцы - пожилая семейная пара. Они радушно пригласили нас внутрь, предложили юкаты по вкусу, мы договорились об обеде. Мне как человеку, который в подобных местах никогда раньше не бывал, всё казалось исполненным волшебства, а общая атмосфера, царившая в этом скромном месте, была сродни атмосфере гармонии в моей подсобке флористического магазина.
В номера всё-таки решили разместиться парами. Хотя если Дайске и Кимико ещё кое-как можно было назвать парой, то у нас с Момоко получилось какое-то подобие симбиоза: она мне не мешала, а я втихомолку за ней приглядывал.
Помимо нас в отеле остановилась лишь одна тихая семейная пара с ребёнком, поэтому тишины никто не нарушал. Несмотря на некоторую неловкость, которую я испытывал, находясь рядом с Рыбкой Вакин, случайно встречаясь взглядом, это всё-таки был тот отдых, на который я и рассчитывал. Купание мы отложили на вечер, и первым делом собрались за столом.
Хозяева отеля постарались как следует - стол буквально ломился от обилия еды. Здесь было всё, чего мы могли пожелать - от готовых окономияки до удона с тунцом. Многочисленные пиалы заполонили собой львиную долю стола. Усевшись друг напротив друга парами, как и в электричке, мы буквально набросились на еду. Не поддержала общего рвения лишь Момоко, которая, изредка забрасывая что-то в рот, выкладывала на тарелке закрученные хвостики креветок, собирая из них розовые сердечки.
Мало-помалу стол опустел. Дайске в силу своих габаритов ел за четверых, да и я тоже проголодался. Рыбка Вакин съела ровно столько, сколько не повредило бы её отточенной фигуре, которую, казалось бы, не испортишь ничем. А Момоко, отказавшись от лапши, теперь терзала креветочные сердечки палочками.
- Ты не голодна?.. - спросил я, не надеясь на какой-либо ответ. И, разумеется, не удостоился даже мимолётного взгляда. Мои слова были для неё пустым звуком.
- Эй! К тебе, вообще-то, обратились, - фыркнула Кимико, качнув головой. Серёжки, висевшие на мочках её ушей, презрительно звякнули.
- Не нужно, Накагава. Всё в порядке, - махнул я рукой.
- Да нет, нужно! - продолжила нападение Рыбка и привстала, опершись о стол руками.
Момоко не повела и бровью, продолжая раскладывать креветочные хвостики по разным сторонам блюда.
- Кими... Накагава-тян, правда, перестань, - встрял было Дайске, но тут же был удостоен испепеляющего взгляда и замолк, превратившись в мрачную глыбу.
- Я знаю, что ты разговариваешь! - процедила тем временем Кимико, нависая над моей Момоко. - Знаю, что можешь говорить. Я видела и слышала! Не хочешь здороваться - пожалуйста, не хочешь общаться - как скажешь. Но не вздумай игнорировать человека, которого ты любишь!.. Если... любишь... - Она судорожно вздохнула и, сглотнув, прошептала: - Ты ведь любишь Сэто-куна, Айдзава?
Я в оцепенении наблюдал за происходящим. И точно уж не ожидал, что Момоко, услышав этот вопрос, вдруг смело вскинет взгляд на собеседницу и сожмёт кулаки, отбросив палочки.
- Что? Ударишь меня? - фальшиво усмехнулась Рыбка Вакин. - Для тебя даже это проще, чем обратить внимание на Сэто-куна! Ты не замечаешь, как он о тебе печётся! Да он глаз с тебя не сводит, пока ты... занимаешься... белибердой!
В голосе Кимико послышались крупицы отчаяния, хрустальным звоном слетевшие с её губ. Момоко же по-прежнему молчала, сжимая кулаки и исподлобья сверля соперницу взглядом.
- Пожалуйста, давайте не будем... - в очередной раз попытался я встрять, но было уже поздно.
Кимико, схватив высокий стакан с водой, гневно выплеснула всё его содержимое прямо в лицо Момоко. Крупные брызги попали на платье, шею, волосы, - буквально всюду - заставив девушку промокнуть до нитки за считанные мгновения.
Я ещё не успел до конца понять, что произошло, как кулаки Момоко вдруг бессильно разжались, её глаза округлились и остекленели, а зрачки превратились в едва заметные точки. Её лицо скривила гримаса ужаса, кожа побледнела, а дыхание сбилось. Кимико так и застыла с опустевшим стаканом в руке, недоумённо уставившись на Момоко, которая вдруг начала задыхаться.