- Айдзава-тян?.. - прохрипел я с пересохшим горлом. Сглотнув, добавил: - Ты здесь?
Не получив ответа, сначала я прощупал рукой свободную, прохладную половину спального места.
- Айдзава! - я подскочил в кровати, отчего в глазах резко потемнело. Вот тебе и вся зарядка.
- Меня зовут Момо, - тепло прозвучал голос из дальнего угла комнаты.
Момоко сидела напротив выключенного широкого телевизора и кое-как разглядывала своё отражение в экране с антибликовым покрытием. В глубине души я ей даже посочувствовал.
- Ладно, Момо. И давно ты не спишь? - щурясь, я взгромоздил на нос очки и нацепил на себя рубашку, но застёгивать не стал: всё равно ещё идти в душ.
- Давно. Или недавно. А может, сплю прямо сейчас... - Момоко уколола меня задорным взглядом и встала на ноги. - Сплю и вижу тебя, Джун.
- Ну... ладно.
Она смутила меня одним взглядом. А та смелая походка, которой она теперь направлялась ко мне, напоминала наступление Рыбки Вакин. Точно так же она шагала ко мне всякий раз перед тем, как сократить расстояние до крайне недопустимого, отчего я беспомощно деревенел.
Но если такая близость с Кимико вызывала во мне напряжение, то сейчас я даже предвкушал ту секунду, когда расстояние между мной и Момоко позволит слышать её частое дыхание.
- Момо... - прошептал я, когда она подошла вплотную, не спуская с меня глаз.
- Джун?..
- Я...
- Тихо, тихо, - она улыбнулась и прислонила холодный, тонкий, как стебель нарцисса, пальчик к моим губам. Её шаловливый взгляд метался по моим глазам. - По утрам не говорят громких слов. Утро должно быть тихим и беззаботным.
- М-м-м, - промычал я сквозь сомкнутые губы и коротко кивнул в знак согласия.
Тогда она убрала палец, коротко ткнула им мне в щёку и вернулась в угол. Я пошёл следом, опустился на колени за её спиной и заглянул через плечо. В отражении тусклого, матового экрана телевизора теперь виднелись два размытых лица.
- Почему ты так любишь своё отражение?
- "Любишь". Опять громкие слова, глупенький мой Джун. Ничему не учишься, - пристыдила меня девушка.
Я поспешно поправился:
- Почему... тебе оно так нравится?
- Всё не так, - задумчиво забормотала Момоко. - Просто иногда я чувствую, будто я это не я. Как будто это сон. Сладкий, кислый, горький сон. И мной кто-то управляет, кто-то чужой, плохой! Но вот так, видя себя, я понимаю, что это всё просто наваждение. Потому что... - девушка повернулась, едва не скользнув губами по моей щеке - настолько мы были близко друг от друга. Мне пришлось чуть отстраниться, чтобы встретить её серьёзный взгляд. - Потому что я здесь главная.
- Здесь?..
- Да, здесь. В моём теле. Я главная.
- Тебе не кажется, что это тоже громкие слова? - я ехидно улыбнулся, но моя неудачная шутка пролетела мимо.
- Это ещё тихие, мой глупенький Джун.
Её лицо помрачнело, с него облетели последние искорки задора. Отвернувшись, она продолжила сверлить телевизор взглядом, а я неуверенно поднялся и пошёл к выходу из номера. Мне на голову словно вылили ведро воды; всё-таки, не люблю подобные моменты, когда кажется, что ненарочно причинил человеку боль, задел его или чем-то оскорбил.
Но не успел я открыть дверь, как Момоко одной-единственной фразой развеяла дымку неловкости:
- В твоих глазах я вижу себя намного лучше, Джун. Они у тебя чистые и красивые.
- Взаимно, Момо-тян. Взаимно.
Я вышел из номера и отправился в душевую, где неспешно привёл себя в порядок. Близился завтрак, о чём ненавязчиво оповестил запах готовящейся пищи. Всё-таки, хозяева этого онсэна - самые гостеприимные и милые люди из всех, что я встречал. Оттого мне стало ещё более стыдно за переполох, который мы подняли на кухне днём раньше.
Супружеской паре с ребёнком, которая также отдыхала в этом уютном местечке посреди природы, накрыли стол в одной части кухни, нам - в другой. И хотя пространства здесь было совсем немного, этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя комфортно. В конце концов, моя собственная кухня чуть ли не в десять раз меньше.
За столом мы собрались вчетвером. Я то и дело ловил на себе робкие взгляды Дайске, с которым мы не успели пересечься визави до завтрака, и его прямо-таки распирало от невысказанных новостей.
Мы с ним были не из тех друзей, которые понимают друг друга с полуслова или в полном безмолвии. Поэтому все его косые взгляды, поджимания губ и подмигивания разбивались о стену непонимания.
С того момента, как мы собрались за столом, не прозвучало ничего, кроме банального приветствия и пожелания приятного аппетита. Из-за этого гнетущего молчания даже кусок не лез в горло. К счастью, Кимико первой нарушила тишину и освободила нас всех от вязких пут неловкости: