К слову... почему-то стало очень тихо. Куда подевалась Момоко?
- Момо-тян?
Я огляделся кругом. Её и след простыл. Как я мог упустить её из виду?
- Момо!
Тишина.
Я вышел из подсобки в главный зал магазина, где в полутьме из-за опущенных жалюзи, ютясь в центре зала на стуле с мягкой обивкой, склонив голову, дремала моя чудачка. Пробираясь к ней, посмотрел на часы. Мерцающие фосфором концы стрелок намекнули на поздний час.
- Эй, Момо-тян, - проговорил я шёпотом, присаживаясь перед ней на корточки. - Просыпайся. Пора домой. Завтра такой длинный день, ты и не представляешь...
- М-м?
То ли невнятно мяукнув, то ли просто сладко промычав, Момоко открыла сонные глаза и наградила меня улыбкой.
- Вставай, вставай. Уже пора.
- Угу... - она кое-как слезла со стула и, покачиваясь, уставилась на меня. - Ты уже закончил?
- Да, всё готово.
Вскоре после моего звонка пришёл Дайске и, не прекращая восторгаться ни на секунду, забрал букет. Он заплатил за него так щедро, что мне стало неудобно, и те полпути, что друг прошёл вместе с нами, я смущённо помалкивал. Он же, напротив, без умолку болтал о предстоящем дне.
Когда пришла пора прощаться, он раскланялся, а затем вдруг приблизился ко мне вплотную и отчеканил:
- Только прошу тебя, Сэто, будьте в назначенное время в назначенном месте. Это очень важно. И ещё...
- И ещё?..
- Не позволяй Накагаве-тян уйти раньше времени. Прошу тебя.
- С чего бы ей уходить? - нахмурился я.
- Вот и славно! - Дайске потёр ладони и со всей доступной ему скоростью заковылял прочь.
- Эй, Дайске!
- Завтра! Всё завтра! Пока! - он помахал рукой, даже не оборачиваясь. Мы с Момоко непонимающе переглянулись, но кричать что-то вслед или догонять не стали.
- Он что-то замышляет. Замышляет и боится, - прошептала моя Момо с видом знатока. - Странный человек. Хотя пилоты все такие: на словах отважные, а сами робкие-робкие, и даже барашка нарисовать не могут.
- Ой, ну тебе-то откуда знать?
- В книжке прочитала.
***
Воскресный день, которого мы все вместе ждали уже не первую неделю, а лично я - уже третий год, наконец наступил. Погода не подкачала, и лужи, порождённые недавними проливными дождями, подсохли или впитались в почву, а тучи покорно разошлись и более не угрожали новыми осадками.
Общий сбор был назначен на послеобеденное время, ближе к вечеру, когда домашние заботы решились сами собой, а лёгкий голод не отвлекал тянущим ощущением в животе. В начале седьмого я привёл Момоко и Рыбку Вакин на условленное место. Отсюда открывался хороший вид: взлётно-посадочная полоса просматривалась от начала и до конца, а деревья не загораживали ни кусочка небесной глади полуголыми ветвистыми кронами.
Кимико с безразличным видом жевала губы, опасливо поглядывая на Момоко, а та совершенно безучастно обнимала меня за руку и лишь хлопала ресницами.
- Уже скоро, - говорил я, обращаясь к ним обеим, хотя это звучало скорее как самовнушение. - Самое время. Чего он медлит?
- Пилоты все такие, - хмыкнула Момоко и ещё сильнее прижалась к моей руке щекой.
- Никакой он не пилот! - фыркнула Кимико и раздражённо тряхнула головой, отчего распущенные волосы подпрыгнули и волной отправились за плечо, обнажив часть шеи. Взглянув на меня, она с косой ухмылкой добавила: - А вот Сэто-кун запросто мог бы летать. Он вообще много чего мог сделать... если б только решился.
От этих слов у меня пробежали мурашки, а слюна раскалённой магмой прокатилась по горлу. Снова этот её хищный взгляд исподлобья, снова влажные, налитые кровью губы, снова покачивание вполоборота с игриво впившимися в собственное обнажённое бедро ногтями... Чёрт, это так очевидно! Она заигрывает. Кимико взялась за старое, на этот раз не стесняясь ни отношений с Дайске, ни возможности получить новую затрещину от Момоко. Будто хватаясь за последний шанс, как за тростиночку, которая, к сожалению, всё равно не сбережёт её от падения в бездну неразделённых желаний.
Момоко никак не отреагировала, лишь наградила её презрительной улыбкой. Но Кимико, входя во вкус, продолжила:
- Вот скажи мне, ну что ты к ней прилип, а, Сэто-кун? Что она может тебе дать? Не будешь ты с ней счастлив, с этой... инвалидкой!
- Что ты себе позволяешь? - я было оскалился, но Момоко, укрывшись лицом у меня на груди, сковала меня объятиями и удержала на месте.