Тучный мужчина-лодочник, чуть задержав на мне любопытствующий взгляд, кивнул и вернулся в домик. Мы остались наедине, все втроём - я, Момоко и столь нелюбимая ею вода. Я опустил вёсла и потянул на себя. Лодка мягко отчалила, а спустя несколько мгновений уже скользила по зеркальной зелено-серой глади озера.
- Ну как? - поинтересовался я, налегая на вёсла.
- Хорошо, - ответила Момоко, чей взгляд тревожно блуждал по воде, которая теперь окружила нас со всех сторон.
- Страшного ничего нет, Момо-тян. И я вовсе не хочу менять тебя или что-то в этом роде, но послушай... Мы здесь не просто так.
- Тогда зачем?
Даже находясь на расстоянии метра от девушки, я мог слышать, как заколотилось её нежное сердце. Паника, которая до сего момента мирно дремала, наконец протянула к ней скользкие когтистые лапы.
- С этим местом у тебя связаны воспоминания, ведь так? Или Накагава ошиблась?
- Я не... Я не помню.
- Вспоминай.
Вёсла в моих руках описали полукруг и снова погрузились в воду, чтобы толчком отнести нас ещё дальше от берега. Тучи, висевшие в небе, вновь набрали вес и превратились в светонепроницаемую мембрану. На наши лица упала серая тень.
- Вспоминай, Момо-тян, - настойчиво попросил я, глядя ей прямо в глаза. - Это всего лишь вода. Но она принесла тебе много боли. Вспоминай, прошу.
- Не могу! Не хочу! - Момоко ударила кулаками по собственным коленям.
- Давай же, умоляю. Это непросто, знаю, но постарайся!
- Нет! Нет!
Момоко замотала головой, зажмурив глаза и закрыв уши руками, словно маленький капризный ребёнок, не желающий слушать родительских наставлений.
- Вот как? Не хочешь или не можешь? - Я отпустил вёсла и перегнулся через борт лодки. Моя ладонь коснулась воды. - Ничего страшного! Видишь? Попробуй так же!
- Нет! Нет! Нет!
- Я с тобой! Слышишь? Ничего не произойдёт! Момо-тян!
Но она не желала слушать, бесконечно повторяя одно и то же. Я бы, может, отчаялся, но решение пришло совсем негаданно. Поэтому, когда я вдруг скинул с себя куртку, а за ней и обувь, моя спутница моментально угомонилась и совершенно осознанно, тихо пробормотала:
- Не надо. Прошу, Сэто-кун, не стоит...
- Теперь я вдруг Сэто-кун, да? - я улыбнулся и подбадривающе подмигнул. - Спокойно, родная. Всё по плану.
Конечно, чёрт побери, ничего по плану не шло. Будь я предусмотрительнее и находчивее, то взял бы с собой на эту прогулку хотя бы полотенце и новую одежду, не говоря уже о термосе с горячим кофе, чтобы отогреться после ледяной воды. Но теперь, раз уж начал, решил идти до конца. Я был ведом жгучим желанием наконец доказать Момоко, что в воде ничего страшного нет, и разве можно найти для этого обстановку ярче и удобнее, чем сейчас? Когда нас только двое, когда идти больше некуда, небо вот-вот отпустит воду и она обдаст нас с головы до пят...
Я всё решил. И будь что будет.
Не утруждая себя снятием штанов и рубашки, я бросил на перепуганную Момоко задорный взгляд и шагнул за борт лодки.
Сперва погрузившись с головой, я быстро вынырнул на поверхность и вытер лицо ладонью. Вода сковала меня ледяными тисками, и из груди вырвался непроизвольный судорожный вздох. Холодно! Даже очень. Для ранней-то осени.
- Не переживай! И не перегибайся так сильно! Перевернёшься! - с улыбкой прикрикнул я Момоко, которая, вцепившись в весло, не моргая, следила за каждым моим движением.
От моего прыжка на неё попало немало брызг, как на лицо, так и на одежду. Я знал, что так произойдёт, как и знал, что за этим последует.
Глаза Момоко предсказуемо распахнулись, и она шокированно уставилась в одну точку перед собой. Этой точкой на сей раз оказался я.
- Вспоминай! Вспоминай и ничего не бойся! - крикнул я Момоко, в то же время слыша отдалённый свист и крики лодочника откуда-то с берега.
Да и чёрт бы с ним, с лодочником, - я и без него знал, что купаться здесь запрещено и таким поведением я здорово его подставляю. Но как говорят в народе? Цель оправдывает средства? Только бы всё получилось...
- Всё хорошо. Слышишь? Дыши! Я с тобой, - держась на воде, успокаивал я Момоко. У неё уже начался знакомый приступ нехватки воздуха, но я знал, что запросто с ним совладаю. Просто немного позже. Самую малость.
Но у воды, похоже, родились совсем иные планы. В самый неожиданный момент она вдруг всадила мне под колени ледяные иглы, и я скрючился в судороге, не в силах пошевелить ногами.
Нет, я не мог показать паники перед Момоко, тем более сейчас, когда она изо всех сил пыталась справиться с приступом, а может, и вовсе находилась где-то запредельно далеко, за вуалью тревожных воспоминаний. Потому я изо всех сил стал грести под себя руками и вдыхать как можно глубже, стараясь добраться до лодки, которая почему-то казалась недостижимой.