Дэвид принял шкатулку из его рук, никак не прокомментировав увиденное. Он поставил её на стул и принялся с задумчивым видом перебирать мешочки, иногда доставая некоторые и заглядывая в них. Лишь через несколько минут он всё же остановил свой выбор на изящной подвеске с тёмным тяжёлым камнем, похожим на слезу, и повернулся к Тэйлосу.
— Приятно видеть, что ты все сохранил, — сказал он, улыбнувшись. — Правда, мне придётся взять их и… обновить — прошло слишком много времени, от многих сейчас уже не будет никакого прока. Но этот нам подойдёт, — и Дэвид, приблизившись, аккуратно приколол его изнутри кармана рубашки Тэйлоса.
— Что это значит? — спросил он, внезапно ощутив волну спокойствия, которая словно растекалась из амулета. Камень, который должен был оставаться холодным, показался почти раскалённым.
— Он не помешает слушать призраков, но оградит от навязчивости живых, — Дэвид снова вернулся к шкатулке, продолжая объяснять: — Твой дар пробуждается, и ты наиболее восприимчив ко всему вокруг. Потому попасть под воздействие не только пересёкших границу жизни и смерти, но и настойчиво интересующихся тобой особенно легко. Это станет твоей защитой.
— Ты о Грэйсе? — Тэйлос накрыл амулет ладонью. — Думаешь, это может как-то помочь?
— Боюсь, что именно Грейсу он не помешает, — Дэвид качнул головой и неожиданно резко разорвал нить, скрепляющую другой амулет, отчего камни рассыпались по бархату, которым была обита внутренняя поверхность крышки шкатулки. — Нет, я говорю о людях — как там его, твой коллега?.. Он слишком заинтересовался событиями, случающимися вокруг тебя и тобой самим. Даже успел оставить у тебя занятную вещицу, — и, хмыкнув, Энрайз запустил ладонь в карман пальто, а затем показал Тэйлосу иглу, воткнутую в грязный узелок. Тэйлос удивлённо протянул руку, но Дэвид качнул головой. — Не стоит, — и снова спрятал узел в карман. — Это, в сущности, почти безобидная штука. Помогает расположить к себе, вызвать доверие. Выполнено явно не в первый раз, так что я бы поставил на то, что твой знакомый привык пользоваться такими вещами.
— Зачем ему моё расположение? Мы никогда и не враждовали, — Тэйлос сел на кровать, вернулись и головокружение, и головная боль. — Ничего не понимаю. Чего он хотел добиться?
Дэвид пожал плечами, продолжая разбирать амулет.
— Кто знает. Хотел, чтобы ты поделился тем, что знаешь, или напротив — чтобы поверил тому, что он скажет.
И Тэйлос сразу вспомнил о том, как Ринко отзывался о Дэвиде.
— Забавно, — заключил он. — Последний раз Ринко говорил именно о тебе. Но я частично прослушал… — Тэйлос замялся.
— А что именно он говорил? — Дэвид всё-таки коротко глянул на него, а потом принялся раскладывать на столе камни, и бусины, и что-то ещё, тщательно отобранное им. Истерзанный амулет был отложен в сторону.
— Что ты занимаешься неестественной наукой, — и снова Тэйлос замолчал. — Это, в целом, не секрет, да. А ещё… о твоей сердечной привязанности к мужчине. Было что-то ещё, но я не помню — слишком погрузился в свои мысли.
— Что? — Дэвид замер и удивлённо обернулся, но потом качнул головой и вернулся к работе. — А вот это уже интересно, — прокомментировал он через некоторое время.
— Хочешь сказать, что у тебя действительно есть любовник? — Тэйлос даже не понял, отчего это предположение внезапно так его укололо.
— Как, однако, звучит, когда ты произносишь это, — хмыкнул Дэвид, скрепляя между собой два камня. — Нет, любовника у меня нет. Но ты сказал — сердечная привязанность… Впрочем, давнишняя и безответная. Вряд ли подобная болтовня стоит внимания, удивительно только, откуда об этом прознал Ринко — не сказать, чтобы я кому-либо распространялся на этот счёт. А значит… — и, довольно улыбнувшись, он повернулся к Тэйлосу, удерживая в пальцах несколько мелких амулетиков, — кто-то ему подсказал. Кто-то гораздо более сведущий. Использующий для собственных целей… отнюдь не простые способы получения информации.
— Грэйс, — заключил Тэйлос. — Вряд ли Ринко обращался к гадалкам по поводу твоей персоны.
— Или кто-то, у кого есть выход на Грейса, — добавил Дэвид. — Но сейчас важнее подумать о тебе, — и он принялся обходить комнату, тщательно разглядывая углы, тёмные полки, подоконник единственного окна. Тэйлос даже не мог сказать, на чём в итоге Энрайз остановил свой выбор, но когда подошёл к нему снова, его руки были пусты.
Тэйлос внимательно посмотрел на него, пытаясь угадать, что всё-таки скрывалось за словами о сердечной привязанности и как об этом можно было узнать, если Дэвид не делился ни с кем своими переживаниями, но потом отбросил эти мысли. К нему подбиралась усталость, и он уже готов был уснуть даже сидя.
— Ложись, — почувствовал его состояние Дэвид. — Сегодня твои сны будут спокойными и без моего присутствия. Мне тоже нужно отдохнуть. Я зайду утром, — он подхватил шкатулку и вышел, прикрыв за собой дверь.
Тэйлос вздохнул, потому что сразу же почувствовал себя неуютно, но всё же послушался. Приняв душ, он скользнул под одеяло и почти сразу же уснул — будто провалился в тёмный колодец. Никаких видений, голосов и призраков к нему не пришло.
========== Часть 10 ==========
Утром Тэйлос проснулся от звука открывающегося замка и сквозь дрёму даже успел задуматься, кому бы это мог оставить ключ. И внезапное осознание — никому — поразило его настолько, что он подскочил на кровати. В комнату между тем вошёл Дэвид, в руках у него были совсем не ключи, а отмычки.
— Я разбудил тебя? Извини, — сказал он, аккуратно убирая инструменты в футляр. Он ничуть не выглядел виноватым. — Надеялся, что ты спишь крепче, но раз уж проснулся, пойдём завтракать? Кстати, возвращаю твою шкатулку, — и, улыбнувшись, он поставил её на стол.
Тэйлос со вздохом отбросил одеяло. Он подошёл к столу и провёл по шкатулке ладонью и тут же удивлённо обернулся к приятелю.
— Что ты с ней сделал?
— С ней — ничего, — тот опустился на стул и оправил плащ. — Я перезарядил амулеты, некоторые немного усовершенствовал, пустяки, — Дэвид беззаботно качнул головой, словно у него и не было теней под глазами, выдававших, сколько на это на самом деле ушло сил. — Одевайся, я отправился к тебе, даже не выпив кофе, и теперь чувствую настойчивую необходимость подкрепиться.
— Отчего ты не спал? — следы усталости на чересчур довольном и жизнерадостном лице насторожили Тэйлоса. — Разве это было настолько важно? — он подошёл к шкафу и принялся выбирать одежду. — Думаю, у Марты скоро будет открыто, можно надеяться на завтрак.
— Настолько важно, — с нажимом отозвался Дэвид, но тут же его голос стал расслабленным и насмешливым: — Значит, к ней и пойдём.
— Расскажешь мне, что всё-таки значат твои подарки, раз уж мы заговорили о важности? — Тэйлос развернулся, застёгивая свежую рубашку. Дэвид поднялся и, открепив амулет от висевшей здесь же вчерашней, также аккуратно пристроил его на новой.
— Не забывай о нём, — серьёзно сказал он. — А что касается рассказа… Думаю, это подождёт, я предоставлю тебе возможность поисследовать амулеты самостоятельно, — Дэвид улыбнулся, отступая. — В университете я полагал, что исследовательский азарт подстегнёт тебя экспериментировать, но тогда ты, пожалуй, был слишком далёк от этой области. Теперь же она обступила со всех сторон, и тебе не скрыться.
Тэйлос только вздохнул. Дэвид был прав, теперь ему придётся отбрасывать сомнения и погружаться в метафизические концепции, хотя прежде он к этому отнюдь не стремился и отдельные интересы Дэвида находил… вздорными. Что, впрочем, не мешало ему восхищаться умом и безупречной логикой друга.
Сон всё ещё не отступил до конца. Извинившись, Тэйлос ушёл в ванную и долго умывался холодной водой, пока к нему не вернулась ясность сознания. Он уже решил воспользоваться бритвой, но потом отложил её, в сущности, щетина была едва заметна, а вот позавтракать хотелось скорее.
— Идём, — сказал он, останавливаясь в дверях. — Ты хотел сегодня посетить клинику?
— Верно, — Дэвид едва заметно кивнул. — Нас там наверняка ждёт что-то интересное.