— Он не имеет ничего против Тэйлоса, даже наоборот — довольно приятный парень. И у него слабое сердце, он не протянет долго, если Грэйс продолжит тянуть из него соки.
— Дэвид… — Брун покачала головой. — Ты ведь понимаешь, как это сложно. Особенно сейчас, пока у твоего медиума нет никакой привязки к тебе. Мы не можем рисковать из-за этого человека, даже если он трижды хороший парень. Или ты готов провести ритуал?
Дэвид довольно долго молчал.
— Не сегодня, — сказал он потом. — Когда закончим с переездом. Много времени это всё равно не займёт.
— Вам нужно отдохнуть, — Брун усмехнулась и перетасовала колоду, а затем вытащила из неё сразу три карты, — и лучше не покидать отель. Кое-кто сегодня желает наведаться в дом Тэйлоса, — она снова вытащила карты. — Намеревается поговорить с ним. Вероятно, это и есть соглядатай Грэйса. Пусть останется разочарованным. В этом деле, Дэвид, нам нельзя медлить и нельзя спешить.
— Я понимаю. Мы всё сделаем правильно, — уверил её Дэвид.
— Не сомневаюсь, делать неправильно я тебя не учила, — она улыбнулась. — А вот и обед.
И в тот же момент в дверь постучали.
***
После обеда Брун выслала их прочь. Расположившись в номере Дэвида, они вернулись к разговору о талисманах и амулетах, и Тэйлос снова напомнил о перстне.
— Расскажешь, что он умеет? — поинтересовался он.
— Это один из первых магических атрибутов, который я создал, вступив в полную силу — к слову, незадолго до того, как отправился в университет, — Дэвид с особой нежностью коснулся камня насыщенного синего цвета. — Он действует не так прямолинейно, как амулеты, что мы обсуждали прежде. Действие амулета в принципе довольно узко направлено — всегда есть конкретная функция, которой он служит. С этим перстнем дело обстоит иначе. Он — мой проводник в работе.
Дэвид аккуратно снял его с пальца и протянул Тэйлосу. Тяжёлый перстень оказался неожиданно тёплым, и в нём легко читался сам Дэвид, отчего Тэйлос едва подавил желание надеть его себе на палец.
— Я никому не даю его в руки, даже Брун, но тебя он примет, я чувствую, — заметил Дэвид через некоторое время и поднялся, чтобы налить себе воды. — Тяжело так просто объяснить, в чём заключается его ценность. Сам по себе он как будто бы не делает ничего, но как инструмент в моих руках может помочь в любом деле, — Дэвид сделал глоток и, продолжая удерживать бокал в пальцах, вернулся на прежнее место. — Например, сегодня он помог немного отрезвить Ринко. Возможно, тому даже удастся нормально поспать, не попав под влияние Грэйса так уж скоро.
— Удивительно, — сказал Тэйлос. У него нашлось бы много вопросов, но он не хотел задавать их. Если раньше он полагал, что знает Дэвида, то теперь такой уверенности у него не было, но, как ни странно, он продолжал всецело доверять ему. Не в силах до конца разобраться в своих эмоциях, чувствах и мыслях, Тэйлос только и мог, что впитывать всё новую и новую информацию в надежде, что когда-нибудь все кусочки соберутся в цельную мозаику.
Дэвид мягко улыбнулся и отставил бокал.
— Понимаю, ты, наверное, растерян. Всё оказалось не совсем так, как тебе это представлялось, да и я… тоже сейчас выгляжу иначе, — он всё-таки забрал перстень и вернул его на палец, снова почти незаметно огладив камень. — Я маг, не медиум, и не могу прочитать твоих мыслей так же просто, как ты можешь прочитать мои, — он внимательно посмотрел ему в лицо. — Но когда ты будешь готов спрашивать, я отвечу.
— Дэвид… — Тэйлос вздохнул и чуть качнул головой. — Я не понимаю, что спрашивать. Со слов Брун я знаю, что… ты едва ли не с самого детства погружён в магию. Значит ли это, что ты родился отнюдь не в Рианте? Отправляясь учиться, чего ты искал на самом деле? Раньше я полагал, что пограничная наука привлекла тебя после того, как ты познал стандартные научные установки… Но, получается, напротив, сначала тебе стала близка магия и метафизика? Я немного растерян, ты прав. И не знаю даже, с какой стороны распутывать этот клубок, да и стоит ли, когда совершенно очевидно, что вокруг нас происходит что-то страшное.
— Всё, что происходит вокруг, пока что ждёт — даже твой дар даёт тебе отдых, — Дэвид откинулся на спинку дивана и отвёл взгляд на окно, будто погружаясь в собственную память. — Я родился в Кэссендии — это легко угадать по тому, как часто я говорю о ней. Но когда мне было десять, Брун и я переехали в Риант, так что большую часть своей юности я провёл здесь, — чуть улыбнулся он. — Что касается магии… Пожалуй, будет неверно сказать, что мне близка метафизика — я родился слишком близко к грани, и моё самоощущение изначально было наполнено переживаниями, которые могла объяснить только она. Метафизика для меня непреложна. Но полученных от Брун знаний мне было мало — я хотел чувствовать себя уверенно и понимать принципы обоих миров — и чувственного, и материального. Потому и отправился в университет.
— А почему ритуал, о котором говорит Брун, столь необходим? — задал Тэйлос ещё один волнующий его вопрос.
— Начать, наверное, стоит с того, в чём принципиальное отличие медиума и мага, — Дэвид обернулся, будто собирался прямо сейчас принести один из томов, что привёз с собой, но остался сидеть. — Я позже дам тебе книгу, а пока постараюсь объяснить на словах. Сам по себе медиум — это канал, проводник информации и энергии любого плана. Медиум видит, медиум вступает в контакт. Маги видят далеко не так хорошо, однако умеют направлять энергию. Ритуал призван связать оба дара — маг получает доступ к щедрому источнику силы, а медиум оказывается под защитой и перестаёт быть жертвой собственного дара, который способен выжечь его дотла. И что самое главное — перестаёт быть лёгкой добычей для охочих до силы.
— И всё же ты не хочешь проводить его, — Тэйлос посмотрел на Дэвида чуть удивлённо.
— Не хотел, — педантично поправил его Дэвид. — А точнее — не хотел спешить. Это очень серьёзный шаг, Тэйлос, с необратимыми последствиями. Фактически, связь, которая образуется посредством ритуала, уже нерасторжима — даже смерть здесь будет бессильна, потому что и маги, и медиумы взаимодействуют с планом духов. И… я бы хотел успеть рассказать тебе как можно больше, чтобы ты взвесил и действительно понимал, что выбираешь. Или кого выбираешь.
— Но разве у меня есть выбор? — спросил Тэйлос. — Разве могу я теперь отказаться от дара?
— Ты не можешь отказаться от дара, но всё ещё можешь отказаться от меня, — слабо улыбнулся Дэвид. — Что бы ни говорила Брун, пока не проведён ритуал, не случилось ничего необратимого. Да, твой дар выбрал меня. Но даже вопреки этому ты можешь решить связать себя с любым другим магом — и пусть такая связь будет слабее, чем наша, в сущности, это тоже выбор. Наш силы текут согласованно, возможно… потому что мы друзья. И это хорошее основание, однако… — и он замолчал. Тэйлос тщетно ждал продолжения. Долгое молчание прервалось только коротким: — Оставайся в спальне на эту ночь, мне ещё нужно… поработать.
Тэйлос почувствовал, как его одолевает сон, и почти разозлился, что Дэвид так запросто уходит от разговора, но даже высказать своё возмущение не успел. На смену реальности пришли смутные видения, напоминающие отголоски эха среди глухих стен запутанного лабиринта.
***
Утром Тэйлос проснулся от деликатного прикосновения к плечу.
— Твой дар привлёк нового желающего говорить, — сказал Дэвид, не спрашивая, и хотя Тэйлос не понимал, как он мог почувствовать это, всё же кивнул. — Надень, — Дэвид протянул уже знакомый амулет, который прежде помог заглушить настойчивый зов Глории. — Это поможет, пусть ненадолго, но мы успеем перевести необходимые вещи и твою машинку, — он уже был одет. — Мне надо к Брун, и я закажу завтрак, ты пока можешь поспать ещё.
— Пожалуй, мне лучше встать, — вздохнул Тэйлос, на что Дэвид коротко кивнул и вышел из номера.
Ни завтрак, ни переезд он почти не запомнил — несмотря на амулет, некто настойчивый нашёптывал ему свою историю, повторяя первую фразу снова, и снова, и снова. И если бы была возможность, Тэйлос бы принялся записывать сразу, но Дэвид следил за ним и позволил сесть за машинку только в кабинете.